63 
– Это правда? Мама, это правда? Папа будет жить теперь с нами?
– Он так сказал, – ласково произнесла Джоан и снова посмотрела на Филипа. – Ты доволен? – спросила она у сына.
– Конечно. Конечно, я доволен! – Крис был в экстазе. – Ох, мамочка, почему тебя так долго не было?
– Твоей маме нужно было время, чтобы простить меня, – сказал Филип, взваливая всю вину на свои широкие плечи. – К тебе это не имело никакого отношения, Крис. Это касалось только твоей мамы и меня. И, как множество мужчин до меня, я едва все не испортил.
– Но теперь все в порядке?
– Да, теперь все в порядке, – убежденно произнес Филип, еще крепче прижимая к себе Джоан. – Не дай Бог, конечно, но когда-нибудь и ты это поймешь. Мужчины порой бывают такими идиотами!
– Как мистер Кинни?
– Да. – Филип поморщился. – Именно как мистер Кинни. Но мы наставили его на путь истинный, верно, Крис? Мы доходчиво объяснили ему, что его угрозы – пустое сотрясение воздуха, а сам он здесь нежеланный гость, и теперь вряд ли снова увидим его.
– Он угрожал моей матери? – испуганно пробормотала Джоан. – О чем вы говорите?
– Ему не понравилось, как ты обошлась с ним, – кратко пояснил Филип. – И он пригрозил ей, что расскажет тебе… ну, ты уже знаешь, что он собирался тебе рассказать. А старой леди это было совсем ни к чему.
– Так вот почему она призналась, – с горечью произнесла Джоан. – Мне следовало бы об этом догадаться.
– Не суди ее слишком строго, Джо. – Теперь Филип мог позволить себе быть великодушным. – Она старая больная женщина, которая променяла свою жизнь на груду кирпичей и то же попыталась сделать с нашими жизнями. В глубине души она понимает, что оно того не стоит, но ни за что не признается в этом.
Джоан вздохнула.
– Полагаю, мне нужно подняться наверх и сказать, что я вернулась.
Филип стиснул ее плечо.
– Было бы очень мило с твоей стороны.
– Думаешь, ей не все равно? – поморщилась Джоан.
– Нет, не все равно, – заверил ее Филип. – Только не говори ей, что я так сказал.
– Но где же ты жила, мамочка? – протестующе возопил Крис, чувствуя, что взрослые на время забыли о нем. – В гостинице?
– Мама нам все расскажет… но не сейчас, – сказал Филип, кивком указав на пижаму со слониками. – Пойди оденься. Что-то я не припомню, чтобы в ресторане устраивали вечеринки в пижамах.
– Ресторан! Ух ты! – Крис пришел в восторг от этой новости. Бросив последний взгляд на мать, словно для того чтобы убедиться, что та не исчезла, мальчик выбежал из кухни.
Джоан пораженно посмотрела вслед сыну.
– К каждому можно найти свой подход, – скромно заметил Филип, проследив за ее взглядом, затем привлек Джоан к себе. – Но с вами я еще не закончил, мадам. Когда вернемся, я намерен добиться компенсации.
– Обещания, обещания, – нежно прошептала Джоан и, прежде чем он снова успел стиснуть ее в объятиях, легко выпорхнула из кухни.
Эпилог
Дождь поливал нещадно, и поэтому от мысли о поездке на побережье пришлось отказаться. Джоан это ничуть не расстроило. Годовалый Филип Второй с утра капризничал – видимо, у него болел животик, – и тащить его Бог знает куда не хотелось. К тому же Джоан и сама всякий раз с неохотой покидала уютную сень Шелби, который за два года превратился в их маленький частный рай.
Конечно, немного жаль было Роджерсов – особенно мальчишек. Они с таким нетерпением ждали этого уик-энда! Но Джоан – впрочем, не без некоторого чувства вины – и здесь нашла положительную сторону. Наконец-то они с Ди вволю посекретничают, чего никак не смогли бы сделать во время шумного и сумбурного пикника. А мальчишки? С момента приезда Роджерсов она вряд ли видела их хотя бы пять минут. Предводительствуемые Крисом, они, невзирая на дождь, изучали окрестности. А здесь было что изучать! Следовало только время от времени отлавливать юных следопытов и переодевать их в сухое.
Мужчины, тоже быстро нашедшие общие интересы, уединились в кабинете Филипа. А леди Сибил восседала на своем капитанском мостике в оранжерее, пополнившейся диковинными тропическими растениями, и не без гордости озирала владения, присматривая заодно и за шалопаями, все норовившими вскарабкаться на деревянные решетки, поддерживающие ее любимые вьющиеся розы.
Впрочем, когда Филип-младший уснул и женщины остались вдвоем перед разожженным в уютной гостиной камином, выяснилось, что секретничать им особенно не о чем. Ди была из тех подруг, которые понимают все без слов. Единственное, что было непонятно обеим, как, впрочем, и всем знающим леди Сибил, – это чудесное выздоровление старой женщины.
63 
