10 
— Документы, пожалуйста.
— Я их потеряла, — заявила Людочка.
— Поищите, — пожала плечами кассирша. — У нас инструкции. Следующий!
Людочка от досады закусила нижнюю губу, но какой-то небритый мужик с бегающими глазами, крутившийся у кассы, вдруг подмигнул ей:
— Девушка, вы в Москву? Могу устроить.
И она, слегка переплатив, купила у мужика билет в плацкартный вагон. До отхода поезда оставались еще целые сутки.
Город Людочке не нравился. Ни одного приличного заведения! Все здания какие-то древние, обшарпанные. В ресторан одной идти боязно. Не в кино же? И на одинокую девушку в ярком пуховике обращают слишком много внимания. С тоски Людочка зашла в ближайшую парикмахерскую. А почему бы и нет? Раз она понарошку умерла, то можно и поэкспериментировать с собственной внешностью. То, что нельзя живым, вполне могут позволить себе мнимые покойники.
— Вас постричь? — спросила хмурая женщина с волосами, взбитыми и уложенными башенкой, словно жирный шоколадный крем в середине праздничного торта.
— Покороче. И покрасьте, пожалуйста.
— Как красить? — безразлично спросила парикмахерша.
— В блондинку, — неожиданно для себя сказала Людочка.
Пока ей мыли голову и щелкали над ней ножницами, Людочка думала о том, что погорячилась. Шутка, конечно, хорошая, но сколько же из-за нее неудобств! Она по-прежнему не могла толком поесть, потому что опасалась за свой желудок. Пожевала только купленную в киоске шоколадку и решила потерпеть до дома. На хмурое лицо парикмахерши смотреть не хотелось.
«И почему они здесь все такие мрачные? — подумала Людочка. А потом спохватилась: — Должно быть, это ужасно — жить в такой дыре!» Другая сотрудница, посаженная за кассу, все время вскакивала и ходила то за чайником, то в подсобку, то к телефону, который не звонил. Девушка была одета вызывающе, во что-то обтягивающее, и имела великолепную фигуру. Видно, хотела, чтобы об этом знали все. Но, кроме Людочки, смотреть на нее было некому.
«Мне-то это зачем? — подумала Людочка. — Ее фигура?»
— Готово, — услышала она. — Сушите.
Сидеть под горячим феном было приятно. Но потом, взглянув в зеркало, Людочка чуть не взвыла от досады. На нее смотрела какая-то чужая, взрослая женщина, с очень короткими и жидкими волосами, к тому же явно передержанными в перекиси.
— Да что ж это такое?! — возмутилась она.
— А вы что хотели за такие деньги?
— Какие деньги? — Людочка взглянула в протянутый прейскурант. Цены действительно смешные. Но и прическа тоже.
— Черт бы побрал вашу дыру со всеми парикмахерскими и прочей дрянью! — взвизгнула она.
— Подумаешь, — фыркнула кассирша и бережно погладила обеими руками свои великолепные шелковые ноги. — Сразу видно: из Москвы.
— Да отчего это видно-то? — возмутилась Людочка.
— По лицу. Вы, москвичи, вечно всем недовольны.
— Это вы всем недовольны, — швырнула она несколько купюр на стол. — Сдачи не надо.
Вслед ей раздалось тихое хихиканье.
Уже в вагоне Людочка обнаружила, что у нее нет ни зубной щетки, ни мыла, ни какой-нибудь еды. Надо же! Оказывается, всю жизнь кто-то о ней заботился, а теперь вдруг никого не оказалось рядом. И что делать? Поезд едва тащился, останавливаясь у каждого столба, а место у нее оказалось на верхней полке. Раньше Людочка не представляла себе, что в мире существуют плацкартные вагоны, что еда и напитки в стоимость билета не входят и что до Москвы можно ехать больше двух суток, терпя при этом массу неудобств. Даже из другого полушария Людочка добиралась до родного города быстрее, причем с комфортом и без всяких проблем.
«Ну, Тимка, я тебе это припомню!» — подумала она, забираясь на свою полку. Внизу расположилось шумное семейство, завалив весь стол свертками с едой. Пахло так вкусно, что в Людочкином животе раздалось глухое урчание. Она изо всех сил прижимала к животу подушку, но его стоны невозможно было заглушить. Наконец толстый мужик, переодевшийся в грязном туалете в тренировочные штаны с белыми полосками по бокам, согнутым пальцем постучал в верхнюю полку:
— Эй, попутчица! Закусить не хочешь?
— Спасибо, я не хочу.
— Чего ломаешься-то? Странная ты деваха: без вещей, без кавалера. Студентка, что ли? Слезай, накормим.
— А вагон-ресторан здесь есть? — свесилась со своей полки Людочка.
— Тю! Денег, что ли, куры не клюют?
— Не-а. В туалет охота всю дорогу бегать, — подмигнула мужику такая же рыхлая, вальяжная жена. Мужик называл ее Анькой.
10 
