89 
Николас ответил:
– Когда у меня будет настроение - объясню.
– Он пока еще Президент нашего убежища, - напомнил Фландерс Йоргенсону. - Он может отложить этот разговор на столько, насколько захочет. Да пойми ты, он принес искусственную поджелудочную железу, неужели вдобавок он еще должен произнести перед собой речь?!
– Просто мне интересно, - попытался тот оправдаться.
– Где Кэрол? - спросил Николас.
Вместе с Джозефом Адамсом он прошел мимо членов комитета и подошел к двери. Он взялся за ручку…
Дверь была заперта.
Йоргенсон сказал:
– Нам запретили выходить отсюда, господин Президент. Всем нам.
– Чей это приказ? - спросил Николас после долгой паузы.
– Лично Кэрол, - ответил Холлер, - из-за вас. Из-за мешочной чумы, вонючей усушки или любой другой заразной болезни, которую вы, - он посмотрел на Адамса, - или этот парень можете занести к нам с поверхности.
Мы тоже оказались взаперти, потому что, разрази нас гром, должны были дежурить возле входа в тоннель. На тот случай, если бы сигнальная система сработала не из-за вас. А если бы это оказался… - Он замолчал. - Ладно, мы сами чувствовали, что наш долг - дежурить здесь. Чтобы приветствовать вас должным образом. - Он стыдливо потупил глаза. - Даже если бы вы не принесли искусственный орган. Потому что, в конце концов, вы сделали все, что могли.
– Да, вы рисковали своей жизнью, - поддержал его Йоргенсон.
Николас ехидно заметил:
– Под страхом быть взорванным вместе с женой и младшим братом.
– А хоть бы и так, - ответил Йоргенсон. - Но вы ведь пошли и раздобыли ее, а не просто высунули голову из тоннеля, а потом с криком:
"Ничего не получилось, ребята!" не бросились обратно вниз. Хотя вы могли бы поступить и так. И никто не сумел бы проверить. И доказать, что вы по-настоящему и не пытались.
Теперь они все чувствовали себя неловко. Теперь их гнетет чувство вины, подумал Николас, но и это еще не все. Им было стыдно, что они прибегли к тактике устрашения, чтобы заставить его выйти на поверхность. А теперь, догадался он, их Президент возвратился с искусственной поджелудочной железой. Старого Мори Соуза вернут к жизни, и он снова станет главным механиком. Производство железок возобновится, и мы снова сможем выполнять план. Но им невдомек, что Президент знает теперь правду.
Ту самую, которой не знал, когда собирался в путь, вверх по тоннелю, на поверхность Земли, чтобы открыть то, что Нюнсу было уже давно известно.
Никто никогда не сомневался, что политкомиссары выполняют чье-то важное задание: считалось, что они работают на правительство Ист-Парка. Но только после того, как Николас сам побывал на поверхности и возвратился назад, он мог понять, насколько важной была работа Нюнса. И на кого он, собственно говоря, работал.
– Ну ладно, - сказал Николас членам комитета, оставив в покое ручку двери. - Что намерена предпринять Кэрол? Устроить здесь дезинфекцию?
Чтобы уничтожить бактерии, микробы и вирусы, которые, как ему стало известно, никогда в природе не существовали. Его подмывало выложить им всю правду прямо сейчас - но он сдержался. Нужно выбрать подходящий момент.
Ситуация не должна выйти из-под контроля. Нельзя допустить взрыва эмоций.
Гнева, хотя и справедливого. Потому что если по центральной шахте они вырвутся на поверхность, сжимая в руках самодельные лазерные пистолеты, ветераны-железки устроят резню, и выжить не удастся никому. И на этом все будет кончено.
Йоргенсон сообщил:
– Мы уже доложили Кэрол по радиотелефону, что по тоннелю в убежище спустились именно вы. Наберитесь терпения. Тело Соузы заморожено, и с ним ничего не случится, если операция состоится не сейчас, а через час. Она пересадит ему железу около полудня. А пока мы должны раздеться, сложить нашу одежду здесь, на полу; за дверью камера, мы сделали ее в наших мастерских; один за одним, совершенно раздетые, мы пройдем через нее, и нас продезинфицируют.
Адамс сказал Николасу:
– Я даже не подозревал, что они верят всему. Абсолютно всему. Просто невероятно. - Он был потрясен. - Мы думали, они воспринимают эту информацию чисто умозрительно. Но чтобы так… - Он развел руками.
– Они верят всему, - ответил Николас. - И умом и сердцем. И даже не уровне подсознания никаких сомнений у них нет. - Он неохотно стал раздеваться. - Время сказать им правду еще не пришло. Ритуал придется соблюсти.
89 
