18 
Не в ремонте, а в чуде, подумал он, но разумно воздержался произносить это вслух.
— Ты до сих пор любишь черный кофе? — спросила она, слегка повернув голову в его сторону.
Что за вопрос? Разве он мог за неделю изменить свои привычки?
— Да, — кратко ответил он. — А твой хозяин знает, что квартира нуждается в ремонте?
— Это не твое дело. Мне она подходит.
— Она не подходят даже тараканам. Эта квартира…
— Моя. — Натали гордо подняла голову. — И я не нуждаюсь, чтобы мне указывали, что делать.
— Бог ты мой! — На щеке Коннора дрогнула мышца. — Ты прекрасно знаешь, что я никогда не указывал тебе, что делать.
Щеки Натали покраснели.
— Я просто пытаюсь напомнить тебе, что ты больше не мой муж, — спокойно сказала она.
Что-то темное и опасное блеснуло в его глазах.
— Может, ты хочешь, малышка, чтобы я доказал тебе, что это не так?
Сердце Натали яростно забилось, когда Коннор встал, оттолкнул ногой стул и подошел к ней. Боясь посмотреть ему в глаза, она бегло окинула взглядом его широкие плечи в футболке, обтянутые джинсами бедра. По ее жилам медленно растеклось опасное тепло.
— Нет, Коннор, — сказала она. — Не хочу.
Его глаза уставились на ее губы.
— Ты все еще моя жена, Натали.
— Нет. Я больше не…
Она перестала дышать, когда почувствовала на щеке прикосновение его пальцев. Потом он бережно откинул назад прядь ее волос. На его лице появилась ленивая, коварная улыбка соблазнителя.
— Если ты не веришь, — мягко сказал он, я могу показать тебе. — Он наклонился к ее губам и поцеловал.
Она в панике убеждала себя, что это всего лишь поцелуй и она устоит перед этим поцелуем.
Но когда он взял в ладони ее лицо и снова жадно впился в губы, она потерялась. Прижав руки к его груди, она чувствовала, как бьется его сердце, чувствовала сквозь тонкую ткань футболки жар его плоти. Ее руки невольно соскользнули по его спине к бедрам, а потом ниже.
Откинув голову, он застонал, и она уткнулась губами ему в шею.
О, как она соскучилась по нему! Как хотела его, своего мужа, единственного мужчину, которого любила!
Это было чудесно! — держать ее в руках, целовать, вдыхать запах полевых цветов и ее распаляющейся страсти!
Он прошептал ее имя, обхватил ладонями ее ягодицы, приподнял и, покачивая бедрами, позволил ей почувствовать силу и неотложность своего желания. Пусть она вспомнит, как они любили друг друга, как они смогут любить снова…
Пронзительный свист разорвал тишину. Натали вздрогнула, как испуганный заяц, и широко распахнула глаза.
— Это чайник, малышка, — прошептал он и протянул руку к плите. — Успокойся, все в порядке…
— Не уверена. — Натали уперлась ладонями ему в грудь и оттолкнула его. — Ты за этим сюда пришел? — Ее голос дрожал от гнева. — Ты пришел, чтобы соблазнить меня?
Коннор сузил глаза.
— А мне показалось, что мы занимались любовью.
Ей тоже так показалось. Но признаться в этом ему и самой себе будет слишком глупо.
— Это всего лишь сексуальное влечение, — сказала она. — И это произошло случайно, по ошибке. Тебе ясно?
Он сжал губы. Яснее не бывает. Для нее это было сексуальным влечением. Невероятно! Его жена превратилась в чужую женщину. И эту чужую женщину он любить не сможет.
— Но ты не права, малышка, — сказал он. — Я не стал бы соблазнять тебя, даже если бы ты появилась у меня на пороге абсолютно голой!
Натали побледнела.
— Уходи.
— Поверь мне. — Он повернулся и пошел к выходу из кухни. — Я ухожу.
— Вот и прекрасно. — Она проскользнула мимо него и открыла дверь. — И не вздумай больше приходить.
Коннор повернулся к двери и… увидел на пороге мужчину.
— Натали? — позвал незнакомец.
Коннор отступил. Ну и дела! Мужчина напоминал глыбу с длинными светлыми волосами, толстой, как дерево, шеей и похожими на мощные, скрученные корни руками и бедрами. И по горящему взгляду, которым человек-глыба окинул его, Коннор понял, что очень быстро может превратиться в фарш.
— Ганс? Что ты делаешь здесь? — спросила Натали.
— Я открывал свою дверь и услышал голоса, ответил Ганс, не спуская глаз с Коннора. — Этот панк пристает к тебе?
— Нет, нет, Ганс, ты не так понял…
— Я не панк, а ее муж, — сверкнув глазами, сказал Коннор.
— Бывший муж, — поправил его Ганс. — Натали в разводе.
— Не совсем в разводе, — поправил его Коннор. — Но какое тебе до этого дело?
18 
