109. Хлам и достижения украинских пятилеток

Чудо-дознаватели и правда были достижением трех украинских пятилеток самостийности. Общались они вроде бы на русском языке, однако по выражению лиц и тону, сразу чувствовалось, что это, вообще-то, язык не русский, а так, русскоязычный, и используют они его именно вынуждено, ибо в присутствующей в округе примитивной, совсем еще не продвинуто-европейской культуре, данный атавизм, наследие жуткой тоталитарной эпохи татаро-русско-монгольского ига, все еще жив. И потому они вынуждены по долгу службы, и ни в коем случае не по личным пристрастиям, пользовать этот обезьяний диалект, ибо старое племя питекантропов все еще цепляется за свои предрассудки, и никак не желает не то что перестраиваться на национально-модный колорит, но даже по случаю своей генетической неприспособляемости не хочет добросовестно и быстро испариться куда-нибудь в небытие. Правда, у Владимира Корташова возникало известное сомнение, способны ли данные субъекты легко и грамотно изъясняться на «мове», однако не он сейчас являлся экзаменатором. Он сам был абитуриентом по отношению к этим младшим офицерам, и к тому же, у него даже не имелось возможности самостоятельно выбрать экзаменационный билет, эти чудо-эс-бэ-ушники узурпировали такое право себе.

К следующему приходу, что состоялся всего полутора месяцем позже первичного, братки-служаки подготовили новый ребус-уравнение. И представьте, мерзопакостные предчувствия Владимира Ивановича оказались пророческими, ибо дело действительно подобралось к драгметаллам. Может, и изначально все только к этому и подводилось?

– А не покажете ли вы нам, пан подполковник, – елейно и с прищуром обратился к нему проверяющий, – где у вас складированы локаторные волноводы от всё той же «Ка-один»?

– Никаких трудностей, – отчеканил на это Корташов, – разве что морозец, зима на дворе. Но вы ведь ребятишки закаленные, а вот я старый, больной, так что накину валеночки с тулупчиком.

– Извините, подполковник, а разве в нашем климате тулупы положены? То есть, выдают? – сразу же расширил ноздри, нащупав новое поприще злоупотреблений пришлый капитан эс-бэ-ушник.

– Хе-хе! – сказал на это Владимир Иванович. – А вы думаете, что я только тут, под Киевом служил что ли?

– А разве успели еще где-то, помимо Украины? – с нескрываемым подозрением осведомился старший лейтенант, но младший проверяющий.

– А то вы не в курсе моей биографии, господа хорошие, – встречно подмигнул командир дивизиона. – Однако признаюсь по радушию. Сей тулупчик достался мне в подарок от друзей-сослуживцев, с коими хлебал курсантскую кашу совсем уж давным-давно. Сейчас они несут боевые дежурства вовсе в других климатах, не чета нашему по суровости. Или может, вы жаждете проверить материальные неустойки в дивизионах под Мурманском?

Однако пан подполковник Корташов посмеивался покуда очень зазря. Выяснилось, что братцы-проверяющие подготовлены в этот раз несколько лучше прежнего. Правда, не в плане тулупов. Но зато какая-то из анонимок угодила в цель: работал кто-то сведущий.

– Так-с! Это оно самое? – уточнил несколько озябший, но стойко, по-гетьмански, сопротивляющийся минус десяти чудо-офицер.

– Ясен перец, – кивнул Корташов, указывая на аккуратную груду искривленного железа в коей для композиции не хватало разве что группы Лаокоона.

– Что ж, будем измерять, – констатировал чудо-дознаватель и извлек из куцей, пронизываемой ветром шинельки толстую китайскую рулетку пятнадцатиметровой длительности.

– Как будет угодно, – поднял воротник Владимир Иванович и закурил, прикидывая, хватит ли в кармане сигарет, ибо длиннота измерительного прибора, в данном конкретном случае, не давала проверяющим никаких преимуществ – волноводы прямоугольного сечения являлись слишком искривленными предметами, и к тому же, в процессе преобразования в металлический лом, кое-где завязались в настоящие узлы.

Но ребятки-дознаватели оказались до жути стойки. Откуда Корташов мог ведать, что сейчас они просто-напросто взяли след?

  132