очень нудно 
26 
— Замолчи! — закричала Инга.
— Ничего, ничего, мне уже лучше, — прошептал Артем и достал из кармана плоскую коробочку с лекарством. Сунул в рот таблетку и взял поспешно протянутый Кирой бокал с минеральной водой. Пожаловался: — И в самом деле: нервы.
— Артем Дмитриевич, вы не так поняли, — сказал вдруг Валентин, который все еще стоял у буфета.
— Не хочу с тобой разговаривать. И чтоб завтра же… То есть в понедельник… В общем, ты меня понял.
— Ну так что? — спросил следователь.
— Идемте, — решительно сказал Валентин и направился к двери.
— Я вас провожу, — вызвался Грушин и тоже подхватил со стола подсвечник.
Трое мужчин вышли из каминного зала.
— Тебе лучше? — негромко спросила Инга.
— Да. Прости меня, — и Артем легонько сжал ее руку. Потом поднялся из-за стола: — Прошу прощения, господа, но мне надо спуститься вниз. Я хочу выяснить, работает ли телефон. Мне все это не нравится.
— Разумно, — заметил Сид. В это время Артем задержался у буфета, явно заинтересовавшись его содержимым. И промычал нечто невразумительное: «Гм-м-м…»
— Постойте-ка… — спохватилась вдруг Прасковья Федоровна. — Даня сказал, что здесь все разбиты на пары. Шантажируемый и шантажист. Если Валентин шантажист, то кого же он тогда шантажирует? И чем? А?
Артем, уже направившийся было к дверям с подсвечником в руках, обернулся:
— Вы же сами заметили недавно, что все это шутка.
— Да, но…
Бизнесмен шагнул в коридор. После того как из каминного зала унесли три подсвечника, там стало темно и мрачно. Оставшиеся два давали немного света. Буфет тонул в полумраке. Дверцы его были по-прежнему распахнуты.
— Мне не по себе, — зябко пожала плечами Инга. — Что он так долго?
— Кто? — спросила Прасковья Федоровна.
— Грушин. Когда он вне поля зрения, я начинаю бояться.
— Чего? — вновь спросила писательница.
— Перестаньте кривляться! Нет здесь случайных людей! Нет! — и Инга вскочила. — Артем прав: у вас нервы железные. Но это не спасет от… Я пойду, найду Грушина. Мне срочно надо с ним поговорить.
— Неужели ты заберешь еще один подсвечник? — жалобно спросила Прасковья Федоровна. — Здесь же будет совсем темно!
— Предлагаете мне сломать себе шею в темноте? — с вызовом сказала Инга. — И облегчить задачу Грушина? Ведь он хочет, чтобы никто не ушел отсюда! Живым… — тихо добавила она. — Ну, хорошо, я прекрасно ориентируюсь в доме.
— Еще бы! Ты здесь все углы обшарила! — зло сказала вдруг писательница. Не ответив на выпад, Инга подошла к буфету. Сказала шепотом: — Пистолет… Бр-р-р… Ужас какой!
— Мать, ты как? — спросил Сид у Прасковьи Федоровны. — Я, кажется, знаю, что делать!
— И что? — шепотом спросила писательница у мужа.
Тот нагнулся к самому ее уху. Кира тоже приблизилась. Пока они что-то обсуждали вполголоса, Инга неслышно выскользнула в коридор. Похоже, она, подобно кошке, отлично видела в темноте. И на самом деле в огромном доме хорошо ориентировалась.
— Я выйду на балкон и… — громко сказал Сид. И обернулся: — А где же Инга?
— Ушла, — вздохнула Прасковья Федоровна. И сказала жалобно: — Мне надо в уборную. Все знают про мои больные почки. Санузел на первом этаже и на третьем. А на втором нет. Я возьму один из подсвечников?
— На улице не так уж темно, на соседнем участке горит свет, — пожал плечами Сид. — Уж лучше, чем здесь. Пойду прикину, можно ли спуститься с балкона вниз. Или спрыгнуть, не сломав себе шею. Заодно воздухом подышу. Жарко здесь.
И, подойдя к балконной двери, отодвинул тяжелую портьеру, потом сдвинул в сторону тюль. И дернул за шпингалет.
— Черт! Не поддается! Они уже окна на зиму закупорили! Понятно, почему такая духота!
— Я помогу! — метнулась к нему Кира. Видимо, той до смерти хотелось выбраться поскорее из этого дома. Хоть через дверь, хоть через балкон. Только бы выйти. Пока они возились с балконной дверью, Прасковья Федоровна взяла один из подсвечников и тихонько вышла.
В каминном зале стало совсем мрачно. Наконец балконная дверь поддалась, и Сид издал торжествующий вопль. И обернулся:
— Мать? Где она?
— Ушла… — тихо сказала Кира.
— Пойду обследую балкон. Кто знает, чего еще ждать от этого психа? Может, пригодится.
— Иди, — все так же тихо сказала Кира.
Сид шагнул на балкон, а она зачем-то вновь задернула портьеры. Вернувшись на свое место, Кира буквально упала на стул, обхватив голову руками. И издала при этом тихий стон. Потом вдруг подняла голову, и выражение ее лица изменилось. Она вскочила и направилась к буфету…
26 
