80 
Но вскоре она позвонила. Потом еще. И еще. Встретились, сходили в ресторан. Потом на юбилей известного писателя. Потом на презентацию новой книги. Их фотографировали, задавали вопросы. Проявляли любопытство: «А сколько вам лет?» — «Кем вы работаете?» — «А где?» Глаза журналистов блестели от восторга. Какой скандал!
Сам того не ожидая, Сид оказался в центре внимания прессы. О нем написали! Его фотография появилась в светской хронике! Потом еще одна!! И еще!!! Называли его «Мальчик Златы Ветер». Но что с того? Свои фотографии в журналах Сид разглядывал с интересом. И даже трогал пальцем, словно хотел проверить — настоящие ли? Надо же! Сидор Коровин, двоечник, хулиган, сын дворничихи — и в модном журнале! Под руку со знаменитостью! Приятель откровенно стал завидовать. Дружба дала трещину. Он стал появляться в клубе все реже и реже.
Меж тем Прасковья Федоровна не отступала. Ходила вместе с ним на презентации, светские мероприятия, охотно фотографировалась. А потом…
…Потом предложила пожениться! Он даже не раздумывал. Эта женщина была Сиду по душе. Чувство, которое он испытывал к Прасковье Федоровне, было сложным. Тут и благодарность, и уважение, и тщеславие, сыновняя привязанность, и даже капелька плотской любви. Сид не задумывался над этим, просто говорил либо «да», либо «нет».
На традиционный вопрос: «Согласны ли вы…?» — ответил без колебаний. Да, да, да! Их поженили. Потом в популярной передаче был сюжет. «Злата Ветер и ее мальчик». Ошеломляющая разница в возрасте привлекла аудиторию. Прасковья Федоровна долго объясняла Сиду, что такое реклама и почему ее книги стали продаваться еще лучше.
Он понимал: мать умна. Она знает, что делает. Сиду нравились новая жизнь, новая машина и новый дом. На первом этаже стояли тренажеры. И телевизор был большой. Диван удобный. А что касается скандалов, которые устраивала жена…
Может быть, поэтому Сид и стал ей изменять. Все равно ведь будут упрекать! Так пусть ругают за дело. Сид всегда имел много женщин и после свадьбы вел образ жизни, к которому привык. Знакомился, ехал к новой подруге домой, проводил там какое-то время. Разумеется, в постели. Телевизор ведь и дома есть! Он лучше и больше. А жена, напротив, не так молода и не так привлекательна, как новая партнерша. Иногда хочется пирожных. Иногда не хочется. Сид привык подчиняться своим инстинктам. А думать и рассчитывать не умел.
Жена его баловала. Давала деньги. И Сид их охотно брал. Потому что привык: во время выступления женщины суют ему деньги. Дома он честно работает мужем и берет за это плату. Мать это понимает. Она вообще все понимает.
…Все началось год назад. Сиду срочно понадобились деньги. И он занервничал. Оказалось, что за время, проведенное с Прасковьей Федоровной под одной крышей, привык к ней и даже полюбил. По-своему, но…
Но что это меняет? Когда человеку срочно требуются деньги, он идет на все…
МАСТЬ СЕМЕЙНАЯ: КРЕСТИ
…В то время как в каминном зале Инга делала признание, а Сид вспоминал свою жизнь, бывшие друзья, бывшие соседи по комнате в студенческом общежитии, бывшие партнеры Даниил Грушин и Артем Реутов поднялись на третий этаж.
— Ты уверен, что хочешь поговорить с Валентином? — спросил Грушин.
— Да, — кивнул Артем.
— А ему можно верить?
— Борисюк одной ногой уже в тюрьме. Зачем ему врать? Проще сказать правду.
— Что, адвоката хорошего наймешь? — усмехнулся Грушин.
— Я хочу знать, кто шантажировал Валентина, — твердо сказал Артем. — Кому он платил деньги?
— И что тебе это дает?
— Многое, — отрезал Артем.
— А если Инга?
— Тогда…
— Ну? Что тогда?
— Если она шантажировала Валентина, значит, она не шантажировала меня!
— А если это ее призвание? Может, со всех денежки собирала?
— Не верю!
— Я говорил, что шантажист не может одновременно быть и шантажируемым. Согласно правилам игры. Но не говорил, что у него обязательно только одна жертва.
— Опять загадки?
— Главному условию игры это не противоречит.
— Какое еще условие?
— Равное количество. Шантажируемых и шантажистов среди приглашенных мною людей. Забыл? Ладно. Иди к Борисюку, а я тем временем подготовлю для тебя сюрприз.
— Грушин, заканчивай со своими сюрпризами, — невольно передернулся Артем.
— А я, быть может, только начал.
— Что там у тебя еще? Топорик для рубки мяса? Яд кураре?
80 
