очень нудно 
40 
Тихонов заглянул в свою тетрадь:
— В тридцатую квартиру мне надо. Наверное, пятый этаж… — внутренне замер: «А вдруг ему туда же?» Балашов разглядел, что на парне не железнодорожная, а связистская фуражка. «Большой человек, строитель коммунизма. За свои девяносто рублей, как бобик, бегает целый день по этажам. Наверное, соображает сейчас, у кого бы сшибить на бутылку…» Он отвернулся и нажал кнопку «4 эт.». Когда он вышел, парень несколько раз нажал кнопку, но лифт не трогался. Связист отворил дверь шахты и с грохотом захлопнул ее. Кабина медленно поползла вверх, и Балашов, уже нажимая на пуговицу звонка, услышал, как монтер заорал ему:
— Дверь за собой закрывать надо!..
Балашов даже удивился: «Вот щенок наглый!» И повторил, как было условлено, звонок: три коротких, один длинный.
Дверь отворил Крот, бледный, неряшливо одетый, заросший рыжеватой щетиной. В квартире было накурено, душно.
— Здравствуй, Геночка! Что-то ты сегодня не блещешь импозантностью…
— Здрасьте. А с чего же это мне блистать? Я ведь не в Сочах на пляже. Вы ж мне еще путевку в санаторий металлургов не достали.
— Зачем же это буду делать я? Вот получишь свою долю и достанешь сам. Только мне кажется, что тебе сейчас светиться на золотых пляжах противопоказано. Ты в нынешнем году уже в одном курортном городе побывал.
— Это вы мне как врач говорите?
— Как врач. Социальный. Лечащий язвы общества. По характеру заболевания тебе надо лечиться где-нибудь в средней полосе или за Уралом, в Сибири. Это я тебе по-дружески, ей-богу. Ну, давай…
— Что это вы такую заботу обо мне проявляете? Боюсь, как бы вы мне туда бесплатную путевку не организовали. С казенным проездом в спальном вагоне с решеточками.
— Ну, это у тебя от лукавого…
— Прямо уж от лукавого! Вы человек сильный, умный. Вам может показаться, что мне там будет лучше. Только я ведь тоже не вчера родился. Я так думаю: вы никому заботу о моем здоровье не передоверяйте. Берегите меня пуще глаза. А то, если меня начнет лечить уголовка, придется и вам встать на учет в этот диспансер.
— А ты меня не пугай. Я же ведь не нервный. Ты лучше подумай о спасении души, — криво улыбнулся Балашов.
— Мне о душе думать поздно. Ее теперь не спасешь. Я все больше о своем теле сейчас подумываю. Вот так!
— Ну ладно, хватит языком трясти. Давай открытку.
Крот, не сводя с Балашова глаз, залез во внутренний карман, достал обычную почтовую открытку. Взглянул на нее и с видимым сожалением протянул Хромому. Балашов, не торопясь, стал читать вслух:
— «Здравствуйте. Я снова в Москве. Может быть, заходить к вам». — Засмеялся, взглянул на обратный адрес: «Ул. Козлова, д. 31, кв. 10».
— Вот чук! Улица Козлова! Слушай, Крот, по-моему, в Москве такой улицы нет даже?
— Черт ее знает! Что я вам, избач — все знать?
— Советский человек должен знать и любить родной край.
— Мой родной край Арзамас.
— Ну-у! Земляк Аркадия Гайдара?
— Вы Гайдара не трожьте.
— Это почему еще?
— Потому что, если есть на свете человек, которого я уважаю, то это Аркадий Гайдар.
— Ай да Крот! Вот это номер! Сколько времени тебя знаю, а ты каждый раз открываешься мне новой стороной своего дарования. Я ведь и не предполагал, что ты ценитель героической романтики в литературе… Да и вообще, что ты книги читаешь.
— Вам этого не понять.
— Где уж мне! Я ж ведь лаптем свою сборную соляночку хлебаю. Ты мне объясни только, почему заурядные уголовники всегда сентиментальны?
— Чего мне вам объяснять? Вы и так всех умнее. Давайте лучше о деле поговорим.
— Давай, не возражаю. Побеседуем.
— Вы с ним один будете говорить?
— А ты полагаешь, что без тебя эта экономическая конференция состояться не может?
— Я этого не знаю. Только я бы хотел быть в курсе дела.
— В дипломатических и торговых отношениях есть такое понятие — уровень встречи.
— А вам мой уровень не подходит?
— Мне вполне. Ему вряд ли. Поэтому представителем нашего концерна буду выступать я. А ты сыграешь роль закулисного советника, эксперта, секретаря и даже личной охраны твоего торгпреда.
— Это как?
— А вот как: ты займешь первоначальную свою позицию в этом благословенном шкафу. Пушка при тебе?
— Всегда.
— Очень хорошо. Я посажу его спиной к тебе, чтобы ты его все время видел сквозь щелку. Это такой гусь, что с него всего станется. Возражений нет?
40 
