72 
— Постойте, постойте, — забеспокоился Иван Копилкин. — О какой Маше вы говорите? Уж не о моей ли дочери? И если это так, то кто ее захватил?
— Потом объясню, — сказал Папа Сочинский. — Срочно свяжи меня с капитаном милиции Михаилом Полуподвальным, — попросил он Кузьму.
Михаилу Полуподвальному казалось, что все происходящее нереально. История Жорика о разыскиваемой милицией переодетой мужчиной девушке, неизвестно зачем напросившейся в гости к мафиози-гомосексуалисту, и о подозреваемом в убийстве маркизе, переодевшемся женщиной и также направившемся в дом Генсека, была самой невероятной историей, услышанной им за всю долгую службу сначала в советской, а потом и в российской милиции. Хотя разум и подсказывал Михаилу, что слишком безрассудно ввязываться в прямую конфронтацию с всесильными криминальными структурами, романтическая натура милиционера толкала его на безумства.
— Товарищ капитан! Вам тут по рации передали срочное сообщение, — задыхаясь, отрапортовал милиционер, ожидавший своего начальника в машине перед гостиницей.
— В чем дело? — недовольно спросил Полуподвальный.
— Вас просил немедленно связаться с ним некий П.С., — объяснил милиционер. — Он говорит, дело не терпит отлагательств.
— Похоже, что так, — задумчиво кивнул капитан.
— Отсюда до дома Генсека не больше пяти километров, — сказал Волк, когда затих гул вертолета, высадившего его небольшой отряд в укромном месте в горах. — Уже недолго осталось.
— Надеюсь, ты не собираешься средь бела дня маршировать по окрестностям Сочи в полном боевом обмундировании с автоматами наперевес, — заметил Стрелок.
— В этом районе почти нет жилых домов, — сказал Дарасаев, — а Генсек позаботился, чтобы поблизости от его особняка не было любопытных. Думаю, мы сумеем добраться туда незамеченными.
— Днем — нет, — возразил Стрелок. — Кроме того, охрана внимательно наблюдает за всеми подходами к дому.
— Пожалуй, ты прав, — согласился Махмуд. — Я могу подождать до вечера. Как только стемнеет, двинемся в путь.
— Долго ты собираешься отлеживаться в кустах? — недовольно поинтересовалась Мириам. — По мне муравьи ползают.
— Не мешай. Я думаю, — огрызнулся Костолом.
— А ты не можешь думать побыстрее? — капризно просила девушка.
— Могу, если ты не будешь мне мешать, — как от назойливой мухи, отмахнулся от нее Гарик.
Такое пренебрежение задело андалузскую гордость модели.
— Небось опять о своей Маше размечтался, — сварливо сказала она. — Ни о чем больше ты вообще думать не способен.
— Между прочим, ее жизнь в опасности! — рявкнул Костолом. — Могла бы ты хоть на часок избавиться от своей дурацкой ревности?
— А моя жизнь, по-твоему, не в опасности? — задохнулась от возмущения Мириам. — Я, как дура, валяюсь тут в кустах с пистолетом, вся грязная, ноготь сломала, и по мне еще муравьи ползают.
— Смею напомнить тебе, что ты делаешь это, спасая своего жениха, — вмешался в перепалку Хосе Мануэль. — Не нравится — выползай из кустов, и скатертью дорожка! Но тогда уж маркиз точно на тебе не женится.
— Ненавижу мужчин! — покачала головой модель.
— У тебя есть какой-нибудь план? — спросил у Костолома журналист.
— Да что-то ничего путного в голову не приходит, — угрюмо признался тот. — Придется действовать по обстоятельствам. Ясно одно — надо дождаться темноты, а потом незаметно проникнуть в дом и попытаться отыскать Машу. Нас слишком мало, чтобы вступать в открытую схватку с охранниками.
— Что ж, будем ждать, — проворчал Хосе Мануэль, брезгливо стряхивая с шеи крупного рыжего муравья.
Переодетый в штатское Михаил Полуподвальный и Папа Сочинский потягивали красное вино в маленьком, почти не посещаемом баре «У Гоги» на окраине Сочи.
— Надеюсь, ты понимаешь всю деликатность ситуации, — сказал Папа Сочинский.
— Мое положение тоже весьма деликатно, — возразил Михаил. — Вы лучше других знаете, что при данном положении вещей милиция не может противостоять такому крупному авторитету преступного мира, как Родин. Все мое начальство у него в кармане.
— Ну, положим, не все, — заметил Папа Сочинский. — На меня тоже кое-кто работает. Кроме того, не забывай, благодаря кому тебя сделали капитаном.
— Я и не забываю. В том деле о двойном убийстве в Ботаническом саду вы оказали мне неоценимую помощь, но тогда во всем были замешаны чужаки, гастролеры. Все были заинтересованы в раскрытии этого преступления — и милиция, и местные криминальные структуры. А теперь вы предлагаете мне попытаться взять с поличным не кого иного, как самого Генсека. Да кто мне позволит это сделать! Мне даже ордер на обыск в его доме не подпишут!
72 
