очень нудно 
44 
— А кто не хочет?
— Черт побери, Хови! — воскликнула она, развернувшись в кресле. — Напугать меня вот так, до смерти, доставляет тебе какое-то нездоровое наслаждение?
— Ты бы так не подпрыгнула, если бы совесть у тебя была чиста.
— Не заводись. Я не в настроении.
— Правда? — воскликнул он пронзительным голосом. — А как же насчет меня? Именно я прикрывал твою задницу, когда федералы донимали расспросами. Именно мне ты наврала и выставила дураком перед Дженкинсом.
— Очень сожалею, Хови. Я вынуждена была солгать.
Она встала, чтобы уйти, но он преградил ей дорогу.
— Что ты расследуешь, Барри? Скажи мне.
— Нет, пока не получу достаточно информации.
— Почему бы тебе не взять с собой оператора? Она подумала, давно ли пришло в голову этого «Эйнштейна», что она даже не взяла фотографа, когда отправилась за крутым материалом. Ведь что такое телерепортаж без картинки?!
— Пока еще преждевременно брать оператора. Ты первым узнаешь, когда появятся первые показания на пленке.
Выражение его лица стало неприятным. Еще более неприятным.
— Мне осталось несколько лет до пенсии. Если ты думаешь, что я собираюсь потерять из-за тебя пенсию, то ты сильно ошибаешься. Большим риском было начинать с тобой, но я сделал на тебя ставку.
— За что я вам вечно благодарна. А сейчас я пересекла весь континент и два часовых пояса и потому устала, раздражена и хочу под душ. Я собираюсь забрать своего пса и отправиться домой. Спокойной ночи. — Она проскользнула мимо.
— Ладно, хорони себя заживо. Но не надейся утащить за собой и меня! Это последний раз, когда я ходил за тебя на ковер. — Она была уже почти вне слышимости, когда он сделал прощальный выстрел:
— И выглядишь ты отвратительно!
Сначала Барри хотела оставить Кронкрайта в питомнике до утра, но решила, что ей нужна компания. Кроме того, она не любила держать его взаперти без необходимости.
Барри приехала в питомник за несколько минут до закрытия. И служительница, и Кронкрайт — оба при виде ее чуть не прыгали от радости.
— Прекрасно воспитан, но ужасно избалован, — сказала молодая женщина, освобождая Кронкрайта.
— Да, знаю. Но он принц среди собак. — Барри присела на корточки и взъерошила его загривок. Он же без устали лизал ей лицо.
Проявление радости у него ничуть не уменьшилось и в машине.
— Обещаю, что ты получишь угощение сразу же, как только мы попадем домой, — бросила Барри, открывая дверцу. — Ну успокойся!
Так как кто-то занял парковочное место напротив ее дома, она вынуждена была при парковаться на пол-, квартала дальше.
— Кронкрайт, успокойся! — девяносто фунтов собачьего веса тянули поводок. Зная, что вот-вот и он дома и там его ждет угощение, пес был почти неуправляем.
— Ладно, ладно. — Барри отцепила поводок. Не сделай она этого, пес просто потащил бы ее за собой.
Почуяв свободу, он на долю секунды задержался, затем бросился вниз по улице, стуча когтями по тротуару.
— Заходи через свой собачий лаз, — вслед ему крикнула Барри.
Она нагнулась к сиденью, чтобы вытащить сумку и багаж.
Взрывная волна, словно гигантская рука, ударила и свалила ее на землю. Огромный пылающий шар взвился в небо, затопив все вокруг жутким красным сиянием ада.
— О мой бог мой бог мой бог! — Ей удалось наконец встать на четвереньки. Несколько секунд Барри ошарашенно смотрела на адское пламя в полуквартале отсюда, туда, где когда-то стоял ее дом. Черный дым клубился над этим местом, затмевая месяц. Несколько секунд она находилась в оцепенении, затем кровь прилила к голове. Пьяно пошатываясь, она поднялась на ноги и побежала вниз по тротуару. По крайней мере попыталась бежать. На самом деле это скорее напоминало какую-то нетвердую походку.
— Кронкрайт! — Крик ее еле отличался от мычания. — Кронкрайт! Сюда, мой мальчик! — Она не замечала жары, двигаясь по выложенной камнями дорожке, ведущей к центральному входу в дом.
— Леди, вы с ума сошли!
Чьи-то руки подхватили ее под мышки, мешая двигаться вперед.
— Кто-нибудь, помогите! — выкрикнул человек. — Она пытается войти внутрь.
Затем ее держали уже несколько пар рук. Барри боролась, но напрасно. Ее протащили через улицу в соседний двор, подальше от опасного места. Она пыталась объяснить, но из горла вырывались только рыдания.
— Кронкрайт, Кронкрайт…
— Я думаю, Кронкрайт — это ее пес.
44 
