очень нудно 
149 
В переходе между домом и маяком хранили лук. Вязанки бледных проросших луковиц висели в прикрепленных к потолку мелкоячеистых рыбацких сетях, источая вокруг себя неприятный, застарелый запах и распространяя его по всему дому. Шерон постаралась миновать это место как можно быстрее.
На первом этаже маяка горел синий фонарь. Полукруглые стены, сваленные в дальней части помещения лопаты, кирки, какие-то железные воронки, перевернутая бочка из-под масла, низкий потолок и узкая винтовая лестница, уводящая вверх.
Кости, точно живые, одна за другой с нетерпением вскочили на первую ступеньку. Шерон вздохнула и поспешила за ними. Она миновала первый виток лестницы, и сверху стало проникать пока еще бледное синеватое свечение. Где-то на середине пути кости, подпрыгнув, сухо стукнулись друг о друга и остановились.
Женщина разочарованно поджала губы, разглядывая растекшееся по ступеням небольшое бурое пятно. Ее указатели говорили, что именно здесь кто-то умер.
Но тела не было. Заблудившийся ушел гулять в поисках живых.
Шерон обмакнула палец в жидкость, понюхала. Пятно не имело ничего общего с кровью. Вино. Смотритель маяка при жизни любил заложить за воротник. Вот и допился, на свою беду. Наверное, спьяну не смог удержать равновесие и, покатившись по лестнице, свернул себе шею.
Она поискала глазами бутылку, но не нашла ее — видно, та упала вниз, — подобрала ставшие бесполезными кости, убрала их в сумку и преодолела еще три витка до застекленной давно не мытым стеклом круговой площадки.
Никого.
Лишь огромное синее пламя танцевало в отведенном для него месте, отражаясь во вращающихся зеркальных поверхностях и кристаллической линзе.
Маяк по возрасту не уступал Единому королевству, но до сих пор работал исправно — надо всего лишь наливать масла в емкость и поворачивать бронзовый ключ древнего, созданного волшебниками механизма.
Не удержавшись, всего лишь на мгновение Шерон подошла к окну и взглянула туда, куда падал медленно ползущий кобальтовый луч света. С высоты бушующее море казалось бескрайним, изменчивым, морщинистым синим одеялом, находящимся в бесконечном движении. Поежившись от увиденного, Указывающая начала быстро спускаться. Она устала и желала покончить со всем этим как можно скорее.
Задержав дыхание, женщина миновала луковое хранилище, оказалась в коридоре и тут же услышала из дальней комнаты первого этажа приглушенный вскрик, а затем сильный удар, словно что-то тяжелое с размаху врезалось в стену. Левая ладонь Шерон вспыхнула теплым оранжевым светом, пульсирующим в такт биению ее сердца.
Она не бросилась на звук сломя голову, но и медлить не стала. Толкнула дверь, чувствуя, как свет добрался до плеча, и видя, что к потолку воспаряют острозвездные искры, распространяя вокруг себя запах свежих апельсинов, таких редких в герцогстве Летос.
Воцлав ошибся, это была не комната, а коридор, который заканчивался еще одной дверью. Заблудившийся оказался в комнате с едва горящим очагом. Она была самой дальней по коридору и самой большой. Тварь пыталась прорваться в небольшую кладовку, где посчастливилось спрятаться жене смотрителя маяка. Дверь пока держалась, но доски уже трещали. Заблудившийся атаковал преграду молча, бросаясь на нее с разбегу, словно рыба, которая пытается выброситься на берег.
Ни звука, ни хрипа, ни стона. Не в правилах потерянных душ разговаривать с живыми. Шерон вошла настолько тихо, что он ее не услышал, слишком занятый попыткой добыть себе живую плоть.
— Отстань от нее! — сказала девушка.
Он тут же проворно обернулся на звук, разом забыв о спрятавшейся жертве.
Раньше это действительно был Уве.
Внешне он выглядел точно так же, как и при жизни. Сухой, сгорбленный, в неряшливой одежде, с красным от вечного пьянства, неприятным лицом, он не вызвал бы ни у кого опасений, если бы не зубы и глаза.
Первые больше не были человеческими, каждый из них напоминал волчий клык. Большие, с половину мизинца Шерон, желтые и изогнутые, они едва помешались во рту. Женщина знала, на что способны такие вот зубки, и видела, как они могут вырывать целые куски плоти из живых людей.
Что касается глаз, то их и вовсе не было. Глазницы заблудившихся пусты. Именно поэтому заключенные в мертвые тела озлобленные души не могут найти дорогу в мир после смерти.
Он оскалился, чувствуя оранжевый свет, исходящий от Указывающей, но не смог сдержать своей ненависти и жажды крови. Бросился к ней с невиданным проворством, а затем взвился в воздух в длинном прыжке. С руки Шерон сорвался оранжевый сгусток света, ударил противника в лицо, и тот, словно врезавшись в невидимую стену, рухнул на пол. Попытался встать, обратив к ней безглазое лицо, словно пытаясь запомнить, и рассыпался миллиардом золотистых искорок, оставив после себя только память. Спустя несколько недолгих секунд искры остыли и превратились в ничто. Душа заблудившегося нашла дорогу в загробный мир.
149 
