очень нудно 
151 
— Как Нора? — спросил ее Йозеф.
Он выглядел уставшим и невыспавшимся.
— Уснула. — Нос у девушки был смешной, пуговкой. — Как рассветет, я попрошу кого-нибудь из города побыть с ней.
Чувствуя на языке вкус мяты и лесных ягод, Шерон постепенно приходила в себя. Указывающие пришли к маяку, когда все уже было кончено, но она все равно была благодарна им за компанию. Ночь выдалась тяжелой, шторм не утихал, и этот ужасный, грязный, неопрятный дом не добавлял ей настроения.
— Кто остался дежурить? — спросила она.
— Подняли с постели Матэуша. — У Клары была приятная улыбка. — Сейчас он делает последний обход. Иолата, налей мне, пожалуйста, кипятка.
Шерон поставила опустевшую кружку на стол:
— Мне надо идти. Я в порядке.
Йозеф коснулся ее лба шершавой холодной рукой:
— Хорошо, ученица. Иди. Тебя все равно не остановишь.
— Ребенок мешает твоей работе, — сказала Клара.
Шерон никак не прореагировала на эти слова, хотя сердце ее болезненно дрогнуло.
— Оставь ее, — нахмурился Йозеф.
— Я всего лишь сказала правду, — отозвалась Клара.
— Правда заключается в том, Клара, что сегодня должна работать ты, а не я. Когда начинается моя смена, я не думаю о ребенке. Ты должна быть очень благодарна, что сегодня я помогла тебе. — Шерон оставалась доброжелательной.
Во всяком случае, внешне.
Она встала из-за стола, взяла лежащий на стуле плащ.
— Ты прекрасно знаешь, о чем я говорю, — мягко повторила Клара. — У Указывающих не может быть собственных детей. Наша миссия брать учеников, а не…
— Найли моя. Я о ней забочусь. И покончим на этом.
Шерон застегнула пуговицы, больше не глядя на свою извечную противницу.
Иолата смотрела на нее хмуро, она не любила, когда хоть кто-то сомневается в авторитете ее учительницы. Но Шерон это не трогало.
— Воцлав и Мик тебя проводят, — проронил Йозеф.
— Хорошо. Отправьте кого-нибудь к семье Лухаша. Им надо сообщить.
— Уже сделано. Отдыхай.
Она кивнула и, не прощаясь, покинула кухню. Воцлав и Мик были в холле, возле двери, и, когда Шерон подошла, без всяких слов вышли на улицу следом за ней. Небо медленно светлело, и это было единственным изменением. Ветер не успокоился, грязно-серое море бушевало и ревело, дождь лил как из ведра. Поплотнее запахнувшись в плащ, Указывающая направилась по каменистой тропинке к холму.
В полном молчании люди добрались до города в тот момент, когда до конца ночи оставалось всего несколько минут. Мир стал бесцветным, огоньки за стеклами висящих над дверьми фонарей потускнели и казались жалкими, уставшими, вот-вот грозящими погаснуть до наступления следующего вечера.
Но улицы все еще оставались пусты. Жители Летоса предпочитали покидать дома не с первыми лучами, а только после того, как край солнца покажется над морем.
Возле приметного перекрестка Воцлав окликнул Шерон. Она обернулась, и он спросил:
— Могу я пойти домой? Жена будет волноваться. Уже утро.
— Конечно. Мне осталось пройти переулок. Спасибо тебе за помощь.
Он сумрачно кивнул, обменялся прощальным рукопожатием с Миком и, сгорбившись, поспешил в северный район.
— Я провожу тебя, — сказал ей Мик, и она не стала возражать, хотя стоило ему отказать, чтобы не вселять в него ложные надежды.
Оказавшись на своей улице, Шерон хватило всего лишь одного взгляда, чтобы понять, что случилось. Забыв об усталости, дожде и холоде, она бросилась к своему дому.
Фонарь горел синим пламенем.
— Ауша! — простонала она.
В ней взорвался целый сонм эмоций. Страх, неверие, отчаяние, ужас, боль, беспомощность. Но она была Указывающей путь и взяла себя в руки. Стала твердой, как скала, отринув сомнение и нерешительность. Там была Найли, и ей требовалась помощь.
Шерон решительно, словно тигрица, бросилась к дому, в отчаянии рванула дверь, но та была заперта. Женщина заколотила в нее, уже понимая, что ответа не дождется.
На улице полностью рассвело, наступило утро, и тем страшнее было видеть синий огонек в фонаре.
— Надо сказать Йозефу! Вместе вы… — начал Мик.
— Нет! — зарычала она. — Времени мало!
Гадкий голосок в ее голове сказал, что, возможно, уже поздно, но Шерон гневно приказала ему замолчать.
— Как ты собираешься проникнуть в дом? — спросил Мик.
Она уже снимала плащ.
— Как в детстве, когда мы с Димитром…
151 
