143 
Он поманил нас за собой. Как оказалось, между двумя бочками был узкий проход. Пень едва протиснулся в него, мы последовали за ним и оказались в узкой каморке.
В полу – люк, вниз вела на удивление крепкая деревянная лестница.
– Чего стоите, открыв рты? – проворчал Пень. – Вам туда.
Подвал забили стойками с винными бутылями и точно такими же, как наверху, бочками. Гаррет прошелся вдоль внушительного ряда бутылок, выбрал одну, придирчиво изучил печать на пробке:
– Вполне неплохие запасы. Стоит запомнить это место.
– Для того чтобы купить или обчистить? – хмыкнула Лаэн.
– Это уж как получится, – нисколько не обидевшись, отозвался он.
– По тебе не скажешь, что ты любитель вина.
– Скорее, ценитель. И только хорошего вина. Оно – то немногое, что еще способно доставлять мне радость.
– Может, хватит пустой болтовни? – не выдержал Пень. – Когда вернешься, можешь утащить столько бутылок, сколько твоя душа пожелает.
– Я запомню твои слова, – сказал вор. – Где крысиный лаз?
– В углу.
Дальний фонарь стоял возле проломанной в полу дыры. Раньше она была закрыта деревянной крышкой, сейчас сдвинутой в сторону.
– Хозяин лавки наткнулся на него случайно. Хотел вырыть еще один подвал под холодные сорта вин и провалился. Наследие Скульптора.
– Не вижу причин, почему он не использовал его для своих нужд. – Я заглянул в дыру.
Темно, как в Бездне. Интересно, далеко ли дно? Судя по толщине «пола» – строили основательно. А если уж еще приложить к этому делу магию и немного мозгов… Неудивительно, что за тысячу лет такие своды не обвалились.
– Тут не высоко. – Пень словно прочел мои мысли. – Чуть больше трех ярдов. Я с ребятами спущу вас на веревке.
– А кто нас поднимет? – с подозрением поинтересовалась Лаэн.
Вот-вот. Что помешает ему опустить крышку и забыть о нас на веки вечные?
– Мы будем ждать до утра. Потом не обессудьте.
– Наивность – великая добродетель, гийян, – рассмеялся вор.
– Ты хочешь сказать, что не доверяешь моему слову? – насупился Пень.
– Я себе-то не всегда доверяю, чего уж тогда говорить о других? Что думаешь, Серый?
– Думаю, Пень не будет делать глупости, – медленно сказал я, смотря в глаза помощнику Молса. – Это… некрасиво. Правда, Лаэн?
– О да! Так с друзьями не поступают, – сказала она. – Но если вы все же решите уйти, то мне придется разнести потолок.
Блеф чистой воды. Она сейчас даже мышь не прибьет, куда уж говорить о том, чтобы разбить толстый слой камня?
– Тоже вариант, – поддержал я ее и обратился к нахмурившемуся Пню: – Поверь, она на такое способна. Особенно когда зла.
– Не надо меня пугать, – поморщился красномордый убийца, хотя его глаза говорили о том, что чувствует он себя достаточно неуютно. – Мы будем ждать, сколько сможем.
Гаррет находил ситуацию забавной и ухмылялся. У меня создалось впечатление, что парень, действительно, согласился участвовать в этом предприятии только ради развлечения.
Вначале на веревке спустили меня с фонарем, затем Лаэн, потом вора. Напоследок в дыре показалась косматая голова Пня:
– Идите все время прямо. Никуда не сворачивайте. Это главный коридор, он приведет вас к логову Йоха. Передайте от меня привет Трехпалому.
– А где, по-твоему, «прямо»? – с иронией спросил Гаррет. – Там? – Он ткнул в одном направлении, затем развернулся и ткнул в другом. – Или там?
– Туда. – Пень указал налево. – Не ошибетесь. Давайте проваливайте, а то у меня башка уже болеть начинает оттого, что я на вас смотрю.
Впереди, с фонарем, пошел я. За мной, не расставаясь с арбалетом, Лаэн. Вор замыкал шествие, насвистывая под нос незнакомую песенку. Его поведение порядком раздражало, но я стоически терпел.
Надеюсь, мы не зря взяли его с собой.
Когда свет фонаря угас в отдалении, Пень встал с колен, отряхнул штаны, вздохнул и пошел к выходу. На половине дороги к лестнице он остановился, бросил взгляд на стойки, где покоились запыленные бутылки. Подошел, вытянул одну наугад, взглянул на пробку. Вино было не таким, чтобы с ним церемониться, поэтому Олна вытащил из ножен любимый кинжал и одним ударом отбил верхнюю часть горлышка. Быстрее и проще, чем пытаться вытащить крепкую пробку без штопора. Отхлебнув, он поднялся по лестнице наверх, вышел из каморки и кивнул одному из подчиненных. Тот, словно только этого и ждал, – тут же сорвался с места и выскочил на улицу.
Пень присел на жалобно скрипнувший табурет и занялся вином, с каждой минкой все больше мрачнея. Олне не нравилось, что затеяла Катрин, но он понимал, что та права. Если они не сделают то, что им сказали, быть беде. Их просто раздавят.
143 
