очень нудно 
31 
— Спасибо, что показали мне макет. Ваши объяснения не поколебали моих намерений, зато многое прояснили. Буду иметь это в виду, расследуя дело.
— Вы можете нам доверять, понимаете? Мы не убийцы. Джуниор проводил ее к выходу. Когда он подавал ей меховой жакет, она обернулась к нему.
— Мы еще увидимся, да, Джуниор?
— Очень надеюсь.
Он наклонился и поцеловал ей руку, потом повернул ее ладонью кверху и опять поцеловал. Алекс быстро отняла руку.
— Вы так с каждой встречной женщиной заигрываете?
— Почти с каждой. — Он сверкнул улыбкой, в которой не было и тени раскаяния. — Как, действует на вас?
— Ничуть.
Он ухмыльнулся, давая ей понять, что он в этом не убежден и знает, что и она не убеждена тоже. Пробормотав еще раз «спокойной ночи», она отъехала от крыльца.
В машине было холодно. Алекс дрожала в своем жакете. Направляясь к шоссе, она заметила постройки, стоявшие вдоль частной дороги Минтонов. Это были по преимуществу конюшни. В одной светился слабый огонек. Возле двери стоял «Блейзер» Рида. Повинуясь порыву, Алекс подъехала, поставила машину рядом и вышла.
Спальня Сары-Джо в ее техасском доме в точности повторяла с детства привычную ей спальню в Кентукки, вплоть до шелковых шнуров на портьерах. Когда дом был построен, она разрешила Ангусу обставить комнаты по своему вкусу массивной темной мебелью с обивкой из красной кожи и развесить свои охотничьи трофеи, но категорически воспротивилась, чтобы этим отвратительным стилем первых поселенцев испортили их спальню.
Ангус с радостью уступил. Ему нравилось, что в спальне его окружают узорчатые, вычурные, такие женственные вещицы. Он не раз говорил Саре-Джо, что недаром же он аж до Кентукки добрался, присматривая себе невесту; на какой-нибудь скотнице жениться нетрудно было и поближе.
— Мама, можно к тебе? — предварительно постучав, Джуниор приоткрыл дверь спальни.
— Пожалуйста, заходи, милый.
Сара-Джо улыбалась, явно довольная визитом сына.
Обложенная целой кучей атласных подушек, она сидела в кружевной ночной кофте и, источая аромат дорогого косметического крема, читала биографию какого-то зарубежного государственного деятеля, о котором он и не слыхивал. Он не слыхивал и о стране, в которой этот деятель жил. Возможно, кроме его матери, об этом вообще больше никто не слыхал.
Она сняла очки для чтения, отложила книгу в сторону и разгладила рукой шелковое стеганое одеяло. Мотнув головой, Джуниор отклонил предложение сесть рядом и остался стоять у кровати, сунув руки в карманы и позвякивая мелочью. Его раздражал этот ежевечерний ритуал, соблюдавшийся с самого детства.
Джуниор давно уже не испытывал ни потребности, ни желания целовать мать на ночь, но Сара-Джо каждый вечер по-прежнему ожидала его прихода. Не явись он, она бы обиделась. Джуниор с Ангусом старались всячески щадить ее и без того слабые нервы.
— Как здесь всегда хорошо пахнет, — заметил он, не зная, что сказать. На душе все еще саднило после взбучки, полученной в присутствии Алекс. Ему не терпелось уехать из дому и поскорее оказаться в каком-нибудь ночном баре, где не надо думать о сложностях жизни.
— Это сухие духи. Они лежат у меня во всех ящиках и шкафах. Когда я была маленькой, у нас была горничная, которая " делала их из толченых сухих цветов и травок. Как же они чудесно пахли! — сказала она мечтательно. — А теперь их приходится заказывать. В наши дни их искусственно ароматизируют, но все равно, по-моему, приятно.
— Как книга? — Джуниору уже наскучило обсуждать сухие духи.
— Очень интересная.
Он искренне в этом усомнился, но улыбнулся матери.
— Прекрасно. Я рад, что она тебе нравится.
Сара-Джо уловила его подавленность.
— Что-то не так?
— Нет, ничего.
— Я сразу вижу, если что не так.
— Ничего особенного. Отец разозлился, что я прервал его беседу с Алекс.
Сара-Джо скорчила недовольную гримаску.
— Твой отец до сих пор не научился пристойно вести себя, когда в доме посторонние. Если он настолько груб, что способен утащить гостя из залы во время коктейля, ты вправе отплатить ему тем же, прервав его беседу.
Она утвердительно качнула головой, словно, сказав свою речь, считала вопрос решенным.
— А что они, собственно, обсуждали с такой секретностью?
— Что-то касающееся смерти ее матери, — беспечно ответил он. — Не о чем беспокоиться.
— Ты уверен, что не о чем? Сегодня мне показалось, все были в большом напряжении.
31 
