148 
Ободренный им, Бек, не размыкая губ на ее потемневшем соске, смело опустил руку и коснулся ее лона, заставляя ее трепетать от желания.
— Бек, позволь мне… — Сэйри встала с его коленей и начала раздеваться. Когда на ней остались только кружевные бикини, она вдруг смутилась.
Бек умоляюще смотрел на нее.
— Ты убиваешь меня, Сэйри.
Сэйри сняла трусики. Бек отбросил в сторону полотенце. Его пальцы пробежали по треугольнику рыжих волос внизу ее живота, сжали ее бедра, и Бек с силой притянул Сэйри к себе. Он прижался лицом к ее мягкому животу, поцеловал его, спустился ниже, потом еще ниже, пока не попробовал ее на вкус. Сэйри таяла под его губами и языком, дрожа от нетерпения соединиться с ним. И сказала ему об этом.
Избитое тело Бека сдерживало бешеные порывы его плоти, их секс не был бурным, но в этом и была его прелесть. Сэйри медленно опускалась на него, потому что каждое ощущение было для нее новым и возбуждающим, необыкновенным, стоящим того, чтобы им наслаждаться. Если Бек и испытывал нетерпение, он хорошо это скрывал и, казалось, получал удовольствие от ее неторопливости.
Когда Сэйри уже показалось, что их близость достигает апогея, Бек крепко сжал ее бедра руками и подался вперед и вверх, и Сэйри вскрикнула от неожиданного острого наслаждения.
Их движения были осторожными и неторопливыми, но полными страсти. Его пальцы впились в атласную кожу ее бедер и удерживали на месте, но руки Сэйри не находили покоя. Они прикасались к его плечам, порхали по шее и спине, перебирались на грудь. Выгнув спину и потянувшись назад, она провела рукой по его бедрам и погладила мошонку. Бек застонал от удовольствия.
Когда он кончил, он обнял ее и положил разгоряченную щеку ей на грудь. Его губы коснулись напряженного соска.
Сэйри не поняла слов, которые он прошептал, но он произнес их настолько сексуально, что ее мгновенно затопила волна наивысшего наслаждения.
Потом они лежали на кровати, глядя друг другу в лицо.
— Что ты сказал? — спросила Сэйри.
— Когда?
Она посмотрела на него и многозначительно подняла брови.
— А, тогда! Наверное, выругался.
— Очень эротично, — промурлыкала Сэйри.
— В следующий раз я произнесу их погромче.
— Ты знал, что мне давно этого хотелось, правда? Он не сразу ответил:
— Мне так казалось.
— А когда ты догадался?
— Когда мы сидели на скамье у фортепьяно. Сэйри удивленно подняла на него глаза.
— На скамье у фортепьяно я думала, что ты самый высокомерный ублюдок из тех, кого я имела несчастье встретить. — Поддев пальцем его подбородок, она добавила: — И к тому же один из самых привлекательных.
— А я тогда гадал, как мне удержаться от того, чтобы не схватить тебя и не проверить, настоящая ли ты. Ты самая сексуальная из всех женщин, кого мне довелось встретить. И к тому же одна из самых воображалистых.
Сэйри негромко рассмеялась.
— Мне так хотелось возненавидеть тебя. — Потом выражение ее лица изменилась, она заговорила серьезно: — Мне и сейчас хочется тебя ненавидеть.
— Тебе хочется меня ненавидеть за всю ту грязную работу, которую я делал для Хаффа.
— Да.
— Я восхищен целостностью твоей натуры.
— Неужели, Бек?
— Это так. Но не могли бы мы оставить твою целостность и мою непорядочность на какое-то время? Хотя бы до утра, — прошептал он.
— Ты хочешь, чтобы я осталась? Бек прижал ее крепче.
— Попробуй только уйти.
Они долго и лениво целовались, пока его рука путешествовала от ее груди к влажному таинственному лону, обратно к груди и твердому соску. С их первой встречи Бек столько раз представлял ее лежащей обнаженной рядом с ним. Но реальность превзошла самые смелые из его фантазий. Теперь он не мог насытиться ею, ему хотелось все время касаться Сэйри.
Когда они разомкнули объятия, Бек оглядел ее с ног до головы и вздохнул:
— Ты красивая, Сэйри.
— Спасибо.
— Ни единого изъяна.
После этого замечания ее счастливый смех постепенно затих. Бек почувствовал, как Сэйри эмоционально отдалилась от него еще до того, как она села в постели, подтянула колени к груди и положила на них подбородок.
— У меня есть изъян, Бек. Тебе было бы лучше никогда со мной не встречаться. И уж тем более не стоило заниматься со мной любовью.
— Это неправда, что ты такое говоришь!
— Правда. Я приношу разрушение. Мы, Хойлы, этим прославились. Это наша специальность. Мы оставляем людей сломленными, и они никогда больше не становятся прежними.
148 
