очень нудно 
55 
– Спасибо, – промолвила Софи.
Она продолжала думать о своем и не вникала в то, что говорила собеседница.
А между тем серые глаза Шарлотты под тяжелыми веками чуть сузились и, не моргая, изучали облик молодой женщины. Да, она красива, но не хватает жизнерадостности и чего-то еще, может быть, искренности, легкости и блеска. Но это придет, едва она сумеет скинуть внешние оковы.
Шарлотта улыбнулась. В данном случае ею двигало уже не желание помочь или напротив – отомстить, скорее просто любопытство. И она чувствовала, что не ошибется в своих предположениях и на этот раз.
Часом позже Шарлотта прошла в спальню к Элиане.
– Извини ее, дорогая, – сказала она, присаживаясь на край кровати, – она не со зла. Просто ей не понять, что ты можешь чувствовать.
– Я не сержусь, – несколько устало отвечала Элиана. Она сидела, обхватив руками плечи, и смотрела куда-то остановившимся взглядом. – Я немного замерзла…
– Возьми вот это, – Шарлотта подала расшитую яркими нитками индийскую шаль. – Может, принести тебе еще кофе?
– Спасибо, не нужно. Просто мне надо немного прийти в себя.
Шарлотта молчала в замешательстве, и, заметив это, Элиана спросила:
– Ты хочешь мне что-то сказать?
– Да, дорогая. Прости, что сразу начинаю такой серьезный разговор, но поверь, это очень важно. Видишь ли, я не совсем поняла насчет твоего сына… Кстати, он спит?
– Да, я покормила его, и он уснул.
– Ты сама кормишь ребенка?
– Конечно. Если б у меня не было молока, он бы умер еще во младенчестве.
Шарлотта слегка поморщилась – она не привыкла называть столь деликатные вещи своими именами.
– Но это вредно для здоровья. Теперь мы сможем нанять кормилицу и няню.
– В этом нет никакой необходимости, – сказала Элиана, – я справлюсь сама. А что касается Ролана, что ж, я расскажу тебе…
Элиана принялась рассказывать, а Шарлотта слушала, очень спокойно, без всяких эмоций, не меняясь в лице, и молодая женщина не могла догадаться, о чем думает старшая сестра, насколько серьезно воспринимает ее повествование.
Шарлотта выслушала Элиану, не проронив ни слова, а когда та закончила, произнесла:
– Это очень трогательно, дорогая, и я сочувствую тебе, но… – И внезапно, сделав паузу, спросила: – Послушай, а родственники Этьена живы?
Элиана покачала головой.
– Я слышала, мадам де Талуэ умерла в тюрьме в конце девяносто третьего, а его отец еще раньше погиб на гильотине.
– Знаешь, – Шарлотта слегка придвинулась к ней, – ты не обидишься, если я дам тебе совет? Никому же точно не известно, когда именно убили Этьена, я имею в виду – неизвестно тем, кто сейчас начнет возвращаться сюда, и потому ты можешь дать мальчику фамилию своего покойного мужа.
– Но я не хочу, – возразила Элиана, пристально глядя на сестру, – это будет нехорошо по отношению и к Этьену, и к отцу моего ребенка, и к самому Ролану.
– И все-таки, по-моему, выход из этой ситуации может быть только один. Пожалуйста, подумай. Уверена, что и Поль скажет тебе то же самое.
Элиана замолчала. Она не понимала реакции Шарлотты на свой рассказ. Казалось, сестру нисколько не удивила ее история, более того, Шарлотта словно бы надеялась услышать именно то, что услышала.
Конечно, раньше их общению мешала разница в жизненном опыте, но теперь, когда они обе были взрослыми женщинами, Элиана надеялась, что им не составит труда понять друг друга.
Вечером вернулся Поль и радушно приветствовал свояченицу. Элиана заметила, что он постарел, в волосах появилась седина, а ведь ему не так уж много лет – тридцать шесть или чуть больше. Впрочем, Поль никогда не отличался особой привлекательностью.
– Может, нам свозить вас куда-нибудь отдохнуть? – предложил он.
– Я была с Францией в самые тяжелые для нее дни и теперь тем более не собираюсь уезжать, – отвечала Элиана. – А когда Ролан подрастет, мы с ним съездим на Корсику.
Поль слегка смутился, приняв ее первые слова за упрек, а Шарлотта бросила на сестру тревожный взгляд.
– Ну, это случится еще нескоро, дорогая, – поспешно произнесла она. – Не стоит торопить время.
На следующее утро, когда супруги де Ла Реньер еще находились в своей спальне, Шарлотта сказала мужу:
– Я хочу поговорить с тобой об Элиане.
– Об Элиане? – переспросил Поль. Он уже встал, оделся и теперь сидел в кресле, читая утренние газеты. – А что с нею?
Шарлотта вздохнула, глядя в зеркало на свое лицо, обрамленное светло-русыми, прямыми волосами, лицо, на котором уже появились первые морщинки. И губы стали еще тоньше, а глаза еще холоднее. Тридцать, ей уже тридцать!
55 
