очень нудно 
56 
Она взяла румяна и открыла коробочку.
– Я имею в виду ее ребенка и как следствие – ее будущее. Вчера я предложила Элиане дать мальчику фамилию де Талуэ, но она не захотела и слушать.
– Это был бы неплохой вариант, – подтвердил Поль, которому Шарлотта вкратце пересказала историю младшей сестры. – Но вероятно, у нее есть причины упрямиться. Как я понял, она утверждает, что обвенчалась с отцом мальчика?
– Да, хотя что это было за венчание – без свидетелей, без записи в книге прихода?
– Но если бы этого человека удалось найти, они могли бы обвенчаться по-настоящему, – заметил Поль.
– В том-то все и дело, что его невозможно отыскать. Все как-то странно складывается. Элиана говорит, что его мать – корсиканская дворянка, а отец – парижанин, тоже дворянин, но при этом она не знает их фамилии. И еще она упоминала о том, что он окончил Парижскую военную школу.
– Это уже кое-что, – вставил Поль, – хотя королевскую школу упразднили в 1787 году. Документы, конечно, сохранились, но мы же не знаем года выпуска. А искать по одному имени… Кстати, почему она так уверена, что этот человек жив?
– Судя по рассказу Элианы, он мертв. Но она верит в предсказание какой-то цыганки.
Поль удивленно склонил голову.
– Цыганки? Это что – серьезно? Смахивает на ребячество, ты не находишь?
– Да. И вообще, образ ее спасителя, этакого романтического героя – умного, благородного, смелого, красивого… Выдумка в духе Элианы.
– Вот как? – Поль отложил газеты. Шарлотта поняла, что проговорилась.
– Да. Думаю, все намного серьезнее и страшнее. Суди сам: история очень неправдоподобная. Я же тебе рассказывала.
– Пожалуй… Так ты считаешь, Элиана не была в тюрьме?
Шарлотта в раздумье пожала плечами.
– Может, и была, но чем ей пришлось заплатить за свое освобождение? Или она подверглась насилию: я слышала, такие случаи были нередки.
– Но, по-моему, твоя сестра очень любит этого малыша.
– Элиана же осталась одна-одинешенька, неудивительно, что она привязалась к мальчику.
– Знаешь, – сказал Поль, – как только я увидел Элиану, сразу подумал о Максе. До Революции он, кажется, был сильно увлечен ею. Рано или поздно он вернется во Францию и в Париж, и они встретятся…
Шарлотта натянуто улыбнулась.
– Но Элиана очень изменилась, – заметила она. – Когда они расстались, она была еще ребенком.
– Что ж, такие перемены закономерны. А знаешь, я уверен, твоя сестра будет пользоваться большим успехом в обществе. Умна, красива! – в глазах Поля промелькнуло восхищение. – Ее засыплют предложениями! Пусть не дворянин, но какой-нибудь богатый промышленник, банкир…
– Элиана не выйдет замуж ради денег, – сказала Шарлотта. – Я хорошо ее знаю. Ей нужны чувства.
– Но она же вышла за Этьена, – возразил Поль, – ты сама говорила, что не по любви.
– Зато и была с ним несчастна! – Женщина ответила в несвойственной ей резкой манере, но муж не обратил на это внимания.
– По мне, пусть живет у нас сколько угодно, – сказал он, – но Элиана очень гордая, я сразу это понял… Знаешь, не ее вина, что ваша семья все потеряла, поэтому я готов дать твоей сестре приличное приданое.
– Ты очень добр, – промолвила Шарлотта, потом спросила: – Ну, а что о Максимилиане де Месмее?
– Ах, да, так вот, я думал, что Макс сможет жениться на ней, но когда узнал о ребенке… Была бы это девочка, но мальчик… Воспитывать незаконнорожденного в семье невозможно, а если его усыновить, то, как старший сын, он унаследует и титул, и большую часть состояния. А Макс весьма щепетилен в таких вопросах; тебе же известно, как он гордится своим родом. Не сомневаюсь, в конце концов справедливость восторжествует, и титулы будут восстановлены…
– Не думаю, что Максимилиан поверит выдумкам Элианы.
– Он не глупее нас с тобой, – ответил Поль, а потом добавил: – Но я не стану ему ничего говорить, пусть они сами разберутся между собой.
Шарлотта наложила румяна и поднялась из-за туалетного столика. Она знала цену пустому снобизму и в то же время хорошо помнила правила игры, те правила, которые ее сестра, похоже, успела подзабыть.
– Элиана сама не ведает, что творит. В детстве ее очень баловали, ей все позволялось, вот она и выросла такой, чересчур мечтательной, романтичной. Ей всегда было свойственно выдавать желаемое за действительное, и она никогда не задумывалась о последствиях своих поступков. Конечно, ее никто не осудит, все посочувствуют, и тем не менее вряд ли она сумеет устроить свою судьбу. А этот несчастный ребенок…
56 
