очень нудно 
30 
Утро следующего дня, после брачной ночи! Ее просто распирало от счастья — вот-вот хлынет через край. Радом со своим мужем — нежным, внимательным, настоящим любовником — она ощущала себя самой удачливой женщиной в мире.
Но яркое солнце, пробивавшееся сквозь занавески, не позволило усомниться: рассвет уже далеко позади. Вчера они занимались любовью до тех пор, пока не уснули совершенно изнемогшие. Мысль о том, что удалось его измотать, вызвала у нее самодовольную улыбку.
Кендал осторожно повернулась на бок, не желая его беспокоить. Оберегая сон Мэта, она молча за ним наблюдала. Ровно и глубоко дыша, чуть приоткрыв рот, они не подозревал о ее тайных помыслах.
Воспоминания прошедшей ночи вдруг с неожиданной силой захлестнули ее. Безудержная страсть пронзила все ее естество, ударила в голову и необъяснимой сладкой болью отозвалась во всем теле. Ночью Мэт обращался с ней как со сказочной невестой. А сейчас, утром, она жаждала, чтобы он любил ее неистово, как женщину.
Просунув руку под простыню, она, затаив дыхание, прошептала:
— Доброе утро.
Он в полудреме лишь что-то проворчал в ответ.
Она пробежалась пальчиками по его торсу и добралась наконец до сокровенного:
— Я сказала тебе доброе утро.
Он улыбнулся, опять нечленораздельно замычал, а затем сразу же открыл глаза:
— Кендал?
— Спасибо, что не забыл. Ты, кажется, удивлен?
— В общем, да. Я обычно просыпаюсь по будильнику.
— Теперь можешь его выбросить. Привыкай ко мне.
— Каждое утро?
— Почему бы и нет? У нас что, время нормировано? — Она приблизилась и ласково провела рукой по его груди, спустилась до живота.
— Кендал…
Она тут же сорвала простыню и, нежно покусывая, устремилась к вожделенному.
— Кендал, кажется, отец.
— Гм-м-м?
— Отец. — Резко оттол кнув ее в сторону, он вскочил как ошпаренный и бросился к окну. — Я слышал шум его пикапа во дворе.
Кендал едва успела выйти из сексуального штопора, как в дверь постучали. Мэт суетливо схватился за джинсы и, поспешно натягивая их, попросил:
— Лучше бы тебе сейчас встать и одеться.
Она нехотя поднялась, увидев, как за ним закрылась дверь.
— Заходи, отец, — прозвучал из коридора его голос.
— Доброе утро, — открывая входную дверь, он приветливо поздоровался.
— Я не вовремя?
— Ну что ты, конечно, нет. Я как раз собирался заняться кофе, — ответил он. — Входи.
Они удалились на кухню. Кендал еще некоторое время прислушивалась, пока могла различить их голоса, затем, обхватив колени руками, глубоко задумалась, стараясь подавить внутреннюю горечь разочарования.
Когда рассеялись последние сомнения и стало ясно, что Мэт не собирается возвращаться, она словно в забытьи поднялась и приняла душ.
Пару минут спустя она уже присоединилась к ним на кухне. Гиб с упоением поворачивал запекавшийся в духовке бекон.
— А вот и невеста, — радостно пропел он.
Свекор обошел вокруг стола и отечески обнял ее.
Затем, чуть отстранившись, посмотрел ей в глаза:
— Ты ведь не против, если я по утрам буду готовить вам завтрак?
Это, должно быть, шутка? Черт возьми, конечно, она против. Неужели все это будет продолжаться в течение целого месяца? Медового месяца! Она бы предпочла остаться здесь наедине с Мэтом.
Но Гиб улыбнулся такой обезоруживающей улыбкой, что она не посмела отказать.
— Конечно же, нет, Гиб, — деланно улыбнулась женщина.
Он тут же раскрыл свои объятия и занялся кофе. Очевидно, ей не удалось скрыть разочарования, поскольку в тот же миг наступило неловкое молчание.
— Может быть, это не очень-то здорово, — смущенно забормотал Гиб, развязывая фартук.
— Не глупи, отец, — моментально запротестовал Мэт. — Кендал с утра не слишком проворна. Она уже предупредила меня, не так ли, дорогая?
Та виновато улыбнулась.
— Боюсь, что завтрак придется доверить Гибу, — подтвердила она. — Рано утром я веду себя как неуклюжий медведь.
— И к тому же, надеюсь, как медведь голодна. — Он снова ловко завязал на спине фартук и вернулся к кухонной плите. — Ты любишь вафли? Я нарезаю взбитое тесто и добавляю секретные компоненты.
— Что?
Он заговорщически подмигнул:
— Думаю, что я могу поделиться своими секретами, тем более что ты теперь член нашей семьи. Ваниль, — прошептал ей на ухо. — Я добавляю в масло чайную ложку ванили. В этом-то все и дело.
30 
