очень нудно 
35 
Когда она открыла глаза, день уже был в полном разгаре. Первым делом она взглянула в окно. Солнце давно уже встало, а будильник показывал, что близится полдень. Как только Рэна поднялась с постели, она заметила под дверью листок бумаги.
+++
"Я стучался дважды, но в ответ не услышал ни звука. Наверное, ты отсыпаешься. Одобряю. Встретимся позже».
+++
Хотя записка не была подписана, Рэна без труда определила, кто ее автор.
Одевшись, она спустилась вниз. В доме не было ни души, и Рэна направилась на задний дворик, в теплицу. Руби очень гордилась результатами, которых добилась, приведя теплицу в порядок.
Под стеклянной крышей было невыносимо душно. Горячий пар витал над свежевскопанной землей. Капельки влаги собирались на раскаленных от солнца стеклах. В стеклянном здании было жарко и душно. Звук ее шагов тонул во влажной почве и не нарушал тишины, окутавшей теплицу. Проходя между рядами цветочных горшков, расставленных на длинных столах, Рэна остановилась, чтобы рассмотреть растения. С радостным изумлением она разглядывала каждый цветок, каждый нежный листик, поражаясь сложности строения и обилию едва заметных прожилок.
— Лениться грешно.
— Ой! — от неожиданности вскрикнула девушка и обернулась.
— Опять я за старое. Подкрался и напугал тебя. Прости, я не хотел.
Трент скинул с плеча тяжелый мешок торфяного мха и вытер руки о джинсовые шорты. Его майка была насквозь пропитана потом.
Рэна улыбнулась:
— Я знаю, что ты не нарочно. Просто здесь так тихо. Кстати, доброе утро. А где Руби?
— Я заставил ее пойти к себе и прилечь. Мы ходили за мхом, и от жары ей стало дурно. Я пообещал тете, что все доделаю сам.
— А что именно надо сделать?
— Высадить рассаду в горшки, — объяснил Трент, кивнув в сторону столов.
— Какие красивые бегонии, — сказала девушка, закатывая рукава. — Можно, я тебе помогу?
— Если тебе лень, то можешь этого не делать.
— Но я действительно хочу помочь.
В детстве Рэне не позволяли играть в пыльном дворе. По большому счету ей не разрешалось ничего, что могло нанести ущерб ее безупречной внешности. Ни единой складочки на платье, ни прядки, выбившейся из прически, не потерпела бы Сюзан Рэмси. Рэне запрещалось кататься на велосипеде, поскольку она могла разбить коленку, а ссадин и царапин следовало избегать любой ценой.
Став подростком, Рэна время от времени пыталась бунтовать, но каждый акт неповиновения наказывался крайне сурово, и скоро своей беспредельной жестокостью Сюзан отбила у девочки любовь к приключениям.
Подрастая, Рэна страдала от недостатка общения со сверстниками: мать запрещала ей играть с соседскими ребятишками.
В отрочестве у нее совсем не было подруг. Все девочки старались держаться от нее подальше. Какая более или менее сообразительная особа женского пола захочет, чтобы ее сравнивали с Рэной Рэмси?
В школе Рэну редко приглашали на свидания. Молодые люди с опаской относились к ее божественной красоте, считая, что для первых опытов можно найти кого-нибудь попроще.
Теперь Рэна с радостью ухватилась за возможность повозиться в грязи и с энтузиазмом спросила:
— С чего начинать?
— Сначала надо раздеться.
— Что?
— Разве это плохая идея?
— Плохая.
— Не стесняйся. Я тоже разденусь, если тебе от этого станет легче, — сказал он и рассмеялся, заметив ее растерянность. — Эна, в этой одежде ты умрешь от жары. Здесь жарко, как в сауне.
— Нет-нет. Мне и так хорошо.
— А вдруг ты растаешь, и от тебя останется только куча никому не нужной одежды? Что я с ней буду делать?
Притворясь рассерженной, Рэна свирепо блеснула глазами:
— Не волнуйся, со своей одеждой я разберусь сама.
Трент с сомнением покачал головой. Может, у нее какая-то страшная кожная болезнь, и она не хочет, чтобы кто-нибудь узнал об этом? Каждое утро она выходила на пробежку в тренировочном костюме, закрывающем все ее тело, от шеи до щиколоток.
— Хорошо. Только если ты получишь тепловой удар, помни — я тебя предупреждал.
Трент терпеливо проинструктировал Рэну, как правильно наполнить горшок черноземом и в какой пропорции смешать его с торфом. Рэна оказалась способной ученицей — вскоре она махала совком так ловко, словно занималась этим всю жизнь.
Время от времени она машинально вытирала со лба капельки пота и так увлеклась, что даже не замечала, как палит полуденное солнце.
35 
