Лёгкий, ненавязчивый романчик 
95 
— Приказ?… - медленно переспросил Креол.
— Дело ваше, зеньор, но если вам нужна победа — извольте не ерепениться. Я человек немолодой уже, по-иному воевать не приучен.
Все взоры обратились к Креолу. На лице шумерского мага заходили желваки, кожа приобрела цвет перезрелого баклажана. Он терпеть не мог, когда с ним разговаривали в таком тоне.
Особенно подчиненные.
— А коли не годен — возвращайте обратно, откуда взяли, — отрубил Хобокен, глядящий на своего визави без малейшего пиетета. — Чай, не напрашивался.
Ванесса беспокойно заерзала и на всякий случай пихнула учителя в бок локтем. Тот дернулся, злобно фыркнул, но чернота с лица начала потихоньку спадать.
— Видишь о чем я говорил? — пробурчал Креол. — Эйнхерию наплевать на хозяина: хочет — подчиняется, не хочет — в задницу посылает… Ладно, лугаль, как пожелаешь…
— Как вы меня назвали? — перебил его Хобокен.
— Лугаль. У меня на родине так называли полководцев. Помню, лугаль Агарзанн тоже был упрямый нечеловечески… но ладно уж. Пока дело касается сражений, я буду исполнять твои… пожелания, — выделил последнее слово Креол. — Но учти: подведешь меня — в пыль превращу. Могильную. Я на тебя сделал большую ставку… очень большую…
— Что до меня, то я так скажу, — рубанул ладонью воздух Железный Маршал. — Бокаверде Хобокен покамест никого никогда не подводил. Солдаты меня тоже покамест ни разу не подводили — животы клали, а баталию делали на полное харра. Но вот другие человечки, бывало, и подводили. Нерадивые подчиненные, особенно — снабжение. Вот, в кампании 7106, когда бросили меня оказать помощь Ларии супротив Талье, чуть было скверно дело не обернулось. Союзнички нас тогда прямо и честно подставили — все баталии на моих ребятушек переложили, сами пальца окровянить боялись. Кормили одними сухарями плесневелыми, порох подмоченный поставляли. На всяком дерьме экономили, лишний грошик выгадывали. А мы в снабжении от них по самое горлышко зависели — до родной-то стороны далеко. В разведке не раз меня крепко подвели — совсем не можно было на поставляемую информацию полагаться. В топографии преступнейшее незнание, численность противника преуменьшали чуть не вдвое, да и прочие данные все сплошь неверные давали. И приказы мои ларийцы исполнять не спешили — две победы из-за того никчемными обернулись. Не развили вовремя добытого успеха, не исполнили моей воли как должно — и много тысяч славных рокушцев ни за понюх табаку полегло. На два фронта фактически воевать пришлось — против тальцев-водохлюпов и против союзничков нерадивых. Недолюбливаю я с той кампании ларийцев, прости Единый. Уж лучше честный враг, чем такие друзья.
— Индрак помнит ту войну, — пророкотал гигант. — Индраку было всего четыре года, но Индрак помнит разговоры больших дэвкаци. Война людей и эйстов, прозванная Битвой-на-Пляжах, да?
— Было дело, — согласился Хобокен. — Неудобно было, что и говорить — половину сражений по колено в воде вели. Артиллерии работка тяжелая выпала — сколько мы там громадных червей ухайдакали, вспомнить страшно. Брандкугелями их подрывали, картечью на кусочки рвали…
— Имя Железного Старика с тех пор много уважаемо среди дэвкаци, — почтительно кивнул Индрак. — Дэвкаци хорошо убивают эйстов, но Железный Старик убивал их еще лучше — много-много армии Талье умерло тогда на человеческом побережье.
— Горжусь тем, что поражений не знал, — с явным хвастовством закрутил седой ус Хобокен. — К чему я разговор такой завел, зеньоры. Сейчас начните с того, что дайте мне полный пакет информации. Чем располагаем сами, что знаем о супротивнике. Какова численность войск серых?
— Не помню, — пожал плечами Креол. — Тысяч восемьсот.
— Что значит «не помню»? — нахмурился Хобокен. — Скверно, зеньор. Восемьсот тыщ — это общие силы, будем думать? А сколько из них уже в Рокуше?
— В Рокуш вошло около двухсот тысяч, — вмешалась Ванесса. — Из них около шестьдесят тысяч — разгромлены под столицей. Значит, осталось тысяч полтораста. Приблизительно.
— Приблизительно! Это не дело, зеньоры! — возмутился Железный Маршал. — Приблизительно — это не разговор! Умелая разведка есть ключ к победному маршу, неумелая — верный путь к позорному конфузу. Придется мне, видно, и это дело на себя возложить, раз уж союзнички вновь нерадивость выказывают… Какими средствами располагаете, зеньоры колдуны?
95 
