Последние отзывы

  151  

Так я узнал, что дела наши – швах. Балтику брали к ногтю.

Я бы и больше вам рассказал, но я – только матрос, мне тогда из колонны мало что виделось. А документы того времени сохранились. Ежели их пошерстить, они расскажут, что положение было гораздо сложнее, нежели я тогда думал… Молод я был!

* * *

«Правда» была разгромлена первой. Матросов, которые остались в столице, разоружали. Мало того, балтийцев теперь били все кому не лень. Почтенные дамы и милые барышни тыкали их зонтиками.

Адмиралтейство ликовало. Дудоров сиял:

– Кронштадт замкнуть в блокаде. Не давать мяса и хлеба.

Гельсингфорс в смятении. Загнали на вокзальные пути три цистерны со спиртом – появились пьяные. Центробалт почуял: в городе – безвластие. Советчики Гельсингфорса бились над вопросом: как угодить Временному правительству и «стравить пар» возмущения в рабочих и матросах… Крысы выживали Центробалт с «Виолы», и Павел Дыбенко перенес свой флаг на царскую яхту «Полярная звезда». Лучи от этой «Звезды» расходились по флоту – пугающе, как острые клинки. Многое было еще неясно. Здесь, вдали от событий…

Дыбенко приказал:

– Караулу – на «Кречет»! Занять радиорубки. Посадить своих людей на аппараты береговой канцелярии штаба комфлота…

Власть на эскадре целиком перешла в руки Центробалта. Гельсингфорс запрашивал Кронштадт: «Сообщите точно, что у вас случилось и нуждаетесь ли в помощи?..» В этот момент, когда бушуют политические страсти, а на главные калибры уже сочится по лифтам боевая сила из погребов, – в этот самый момент:

– Шифровка! Из Моргенштаба… вам, господин адмирал!

Вердеревский вчитался в приказ Дудорова, который требовал от комфлота срочно прислать XI дивизион эсминцев:

– Одиннадцатый дивизион: «Победитель», «Забияка», «Орфей» и «Гром». Требуют подать их в Неву – к стенке Зимнего дворца.

Сейчас в руках адмирала – судьба кризиса правительства, судьба будущего русского флота. Клочок бумажки: плюнь да брось!

Аппараты стучат, опять шифровка – строго секретная:

– Ну да! – сказал Вердеревский. – Расчет на то, что я командовал бригадой подплава, а подводники, если я им прикажу, не станут сентиментальничать и всадят торпеду даже в боженьку.

Вердеревский встретился с членами Центробалта.

Это был самый рискованный шаг в жизни адмирала. За многие столетия рода Вердеревских были они стольниками, были воеводами, сидели в думных дворянах. Но еще никакой век и никакое время не порождало перед ними таких вопросов, которые предстояло разрешить сейчас их потомку. Дмитрий Николаевич сказал матросам:

– Вот сугубо секретная шифровка. Там, в Петрограде, под влиянием последних событий совсем уже сдурели (адмирал выразился еще грубее). Приказывают мне выслать дивизион «новиков». Мне рекомендуют не останавливаться даже перед потоплением кораблей.

Дыбенко сказал:

– Ох и положение, адмирал! Надо бы огласить по флоту.

– Не размахивайтесь на весь флот. Будет вредно для дела.

– Но все шифрованное слишком волнует команды кораблей. Люди подозревают в оперативных распоряжениях контру.

– Я, пардон, служу не людям, – отвечал ему Вердеревский, – я служу только отечеству. И если флот вовлекают в политическую борьбу, то я… – он передохнул, – не исполню приказа. Да! Что же касается подводных лодок, то я сейчас же отошлю их от греха подальше – пусть лучше держат в море позицию…

Центробалт сразу потребовал ареста Дудорова и Лебедева.

Резолюцию об их аресте вызвался отвезти в Петроград сам Дыбенко:

– Лично в руки Керенскому… я ему покажу!

Ровно в полдень 6 июля «Гремящий» ворвался в Неву, тяжело дыша котельными отсеками. Когда Дыбенко с товарищами сошли на берег, их замкнули в кольцо штыков. Юнкера взметнули над ними приклады винтовок:

– А, собаки! Большевистское отродье… продались?

Дыбенко, отбиваясь от ударов, упал на мостовую:

– Стой, сопляки… Кому продались? Дыбенку не купишь…

Избитого в кровь, юнкера потащили его в Зимний дворец. Тащили и били. Побьют, снова тащат… Церетели вышел из дворца с портфелем, пошагал куда-то. Важный. Социалист!

  151