Последние отзывы

  109  

Слева от него в капелле, расположенной в нише боковой стены, стоял простой, покрытый парчой алтарь. За ним на стене висело распятие: удлиненная мраморная фигурка Христа на деревянном кресте довольно грубой работы.

За стенами церкви полиция прочесывала квартал за кварталом в поисках доктора Джонатана Рэнсома. Он имел все основания полагать, что новость о его приезде в Рим итальянцы уже передали своим коллегам в Лондоне. В то же время они разослали оперативки по всем ближайшим полицейским участкам. И сейчас каждый полицейский в Италии, от Сицилии до Милана, прекрасно понимает, как важно его схватить.

Сидя в полумраке, Джонатан попробовал критически оценить свое положение. Он не был создан для жизни беглеца. Он не мог спрятаться в какую-нибудь «кроличью норку», как называла Эмма свое тайное убежище, и перестать существовать для окружающего мира. Рано или поздно его поймают. Речь шла не о том, случится это или нет, а о том, насколько скоро это случится. Он просто пытался отсрочить неизбежное.

Джонатан разложил перед собой бумаги, прихваченные в офисе Луки Лацио. Темнота не позволяла ему читать, но он и без того помнил, что в них написано. Задетая почечная артерия стоила Эмме потери трех литров крови. При перевозке в больницу, находясь, возможно, на пороге смерти, она могла потерять сознание. В агонии, то отключаясь, то снова приходя в себя, она назвалась Ларой. Не Эвой Крюгер, не Кэтлин О'Харой и не Эммой Рэнсом — всеми известными фальшивыми именами, — но Ларой. А когда, уже после операции, ее попросили назвать фамилию, она отказалась это сделать.

Джонатан мог предположить лишь одну причину.

Лара — это ее настоящее имя. Ни одной фальшивой фамилии, которая бы с этим именем употреблялась, у нее в запасе не было. Только истинная. А свою истинную фамилию она как раз стремилась во что бы то ни стало утаить.

Джонатан поднялся с места и шагнул в сторону, в центральный проход. Он постоял немного, всматриваясь в алтарь, затем перевел взгляд на потолок и на роспись, изображавшую сцены грехопадения Адама, Воскресения Христова и Второго пришествия.

Повернувшись, он пошел назад, к выходу. Снаружи, на улице, поднялся ветер. Кое-где он задувал внутрь через трещины в старых церковных стенах, издавая высокий звук, похожий на поминальную песнь. Доктор остановился, прислушиваясь и ощущая в этом завывании свой собственный страх. Внезапно ветер прекратился, и Рэнсом почувствовал, что вся его неуверенность тоже исчезла.

Он отворил дверь и вышел на улицу.

46

Фрэнк Коннор расплатился за такси и подошел к швейцару клуба «Диамант» в престижном лондонском районе Белгравия:

— Скажи мистеру Данко, что приехал Билл из Калифорнии. Я пойду наверх, к игорным столам.

Коннор заплатил за вход кругленькую сумму и поднялся по лестнице. Клуб «Диамант» представлял собой частное лицензированное казино, обеспечивающее развлечения выходцам из Восточной Европы, огромное количество которых переехало в Лондон за последние десять лет. В клубе было три этажа. На первом располагались изысканный бар и ресторан. На втором, собственно, само казино. Третий же предназначался для азартных игр в узком кругу своих и для кабинетов администрации.

Коннор занял место за столом для игры в блек-джек в центре зала. Время было позднее, час ночи, игра шла вяло, да и игроков насчитывалось человек двадцать. Заказав виски, Коннор принялся играть. После трех партий он потерял две сотни фунтов. Тогда Коннор помахал медленно шествующему мимо него смотрителю зала, давая понять, что хотел бы увидеть, наконец, мистера Данко. Тот вежливо кивнул и продолжил обход. Прошло еще десять минут, и уплыло еще двести фунтов, а Данко по-прежнему не появлялся.

Пожалуй, хватит, сказал себе Коннор. Он слишком долго проявлял деликатность. Заказав второй виски, он ослабил галстук и начал играть по-крупному. За десять минут он поднялся на триста фунтов. Еще через час выигрыш составил пять тысяч. Он попросил сигару, и, когда смотритель зала вернулся с кубинской «Кохибой», Коннор велел передать мистеру Данко, что если тот не желает, чтобы его гость вконец разорил казино, то лучше пусть пошевелит своей боснийской задницей и пошустрее спустится. Времени у него на это ровно столько, сколько требуется, чтобы успеть произнести «Слободан Милошевич».

Служитель удалился. В доказательство серьезности своих намерений Коннор в следующей игре поставил на кон весь выигрыш. Выпали туз и король. Блек-джек.

  109