65 
Ну как ни назови, а Иван Гурьевич настоятельно рекомендовал брать именно эти земли. И пообещал всячески помогать и содействовать со своей стороны:
— Если вы, Игорь Николаевич, на самом деле собираетесь чистой экологией заняться в таких масштабах, то не только поможем, сами копать будем! Оформим как базу для научного эксперимента в нашем институте, да все наши кафедры у вас тут диссертаций понапишут!
Это, разумеется, спасибо, но сначала предстояло бывший колхоз героического партизана Кулычова оформить в собственность.
О! Это особая тема! Гимн российским чиновникам!
Как говорится, «после всего того, что между нами не было!».
Вот после всего того, что между Власовым и сельским хозяйством не было, он попадает в такой министерский террариум единомышленников!
За-ши-бись!
Ничего! Застолбил, оформил, подписал и забетонировал своим. Что дальше?
А веселуха, оказывается, только началась! И дальше у нас мило так и непосредственно — коровники! Еще та духовная липосакция!
Стада осталось меньше половины, молоко-то они дают худо-бедно, и оно даже реализуется, но комбикорма, которыми кормят коров, они ведь тоже не с неба европейского, с тех же пестицидных полей-лугов, и мясо самих животных давно и благополучно напичкано через корма химической составляющей, да и молоко, между нами, не чистой слезы лактоза!
Да и это решаемо в принципе, при наличии нехилых вложений! Если бы не главная проблема!
Бухают. Поголовно. Все.
В прошлом году доярки ушли в запой, полстада повымирало, недоенное. Навоз вовремя не обработали, он «гореть» начал изнутри — на выброс. Поля наполовину засеяли, вторую половину кое-как через неделю бухалова — пропал урожай. Техника переломана от старости, отсутствия запчастей и аварий многочисленных по пьянке.
Как известно, у русского человека два повода выпить — Новый год и каждый день! Пили там все — бабы, мужики, старики, дети, сам председатель.
Ну вот тут Власов озверел! По-взрослому!
И завелся не на шутку! Назад дороги нет, он уже запустил процесс продажи своей фирмы и имущества. А терпением идиота никогда не обладал.
Вразрез там с законом, не вразрез, есть определенные постановления, регламентирующие отношения собственника земли и коллектива хозяйства во главе с правлением, да на фиг! Договоры там, не договоры — глубоко и смачно, с высокой точки развалившейся стройки коммунизма! Правдами-неправдами, уговорами-наездами, отступными и пинком под зад разогнал к черту все правление, укрепившись всеми документами единоличным хозяином и управляющим, юридически подстраховав свои тылы.
И первым делом привез на две деревни, большую «Веселье» и поменьше, через реку в пяти километрах, но тоже входящую в хозяйство, Дробилово, «отряд» психотерапевтов и медиков разнообразных и закодировал оба села.
Без исключений! Всех!
Прошел с отрядом нанятых ментов по всем домам, и пустым, заколоченным тоже, изъял все самогонные установки и объявил сухой закон. Жестко, без вариантов, с репрессивными мерами за несоблюдение!
Стадо на мясо — надоев пшик, затрат немерено, закупил телочек для нового стада, по трем областям гонял, нашел чистые корма, выкупил.
Стройка по всему хозяйству началась, всех работать выгнал — полная перестройка коровников, свинарников, зерно- и овощехранилищ, птичника, с оснащением европейским современным оборудованием.
Продал все, что имел, оставил только квартиру и одно небольшое здание в центре Москвы, которое сдавал в аренду офисную, так, на всякий случай, для поддержания штанов, если уж совсем по миру пойдет.
Первые четыре года жил в одном из пустующих домов, строители сделали более-менее приемлемый ремонт, да и ладно. Все равно большей частью по хозяйству мотался, в разъездах по Европе да Москве, области, району.
Сады высадил — яблони, сливы, вишни. Ягодники — смородина, малина, клубника, немного крыжовника. Ввел жесткий запрет на использование химических удобрений в частных хозяйствах, помогли ученые Ивана Гурьевича с новыми разработками удобрений.
На третий год пчеловодов привез, провели исследования, пришлось с лугами поработать, что-то выпалывая, что-то досаживая, поставил пасеку большую.
Взял кредит, организовал молокоперерабатывающее производство, пришлось снова по Европам ездить за оборудованием для фасовки в стеклотару. Еще кредит — машины сельскохозяйственные. И еще кредит — дороги! Ну, это святое. Тогда же, на третий год, поля засеял, овощи высадил, парники возвел…
65 
