очень нудно 
58 
— Прах может быть выкопан, только если находится в зоне застройки или существует возможность похищения его мародерами. После исследования останки должны быть переданы в министерство по делам религии для повторного захоронения.
Пока мы разговаривали, Джейк не сводил глаз с прохода, через который спустился.
— Звучит разумно.
— Этих фанатиков едва ли можно назвать разумными. Они против того, чтобы беспокоили прах умерших, и совершенно не важно, по какому поводу. И точка.
— А кто решает, являются ли останки еврейскими?
Я никак не могла отойти после встречи с шакалом и задавала вопросы, чтобы отвлечься.
— «Защитники веры» и решают. Ловко придумано?
— Они что, специалисты? — сказала я, подумав о костях в своей сумке.
Джейк хмыкнул.
— Министерство по делам религии выделяет тысячи шекелей на каждое перезахоронение. Скольких, как ты думаешь, объявляют неевреями?
— Но…
— «Защитники» произносят молитву над костями, и — voila — мертвые становятся евреями.
Снаружи было как-то зловеще тихо. Я снова посмотрела на часы. Девять двадцать две.
— Как долго мы будем ждать?
— Пока не удостоверимся, что они ушли.
Мы замолчали. Шевелились только чтобы сесть поудобнее.
Бедро болело. Плечо тоже. Я устала и замерзла. Сколько же еще придется просидеть на куче мусора, прежде чем преследователи уберутся прочь?
Десять часов.
Казалось, прошла вечность. Я снова посветила на часы. Десять двадцать. Захотелось проверить, все ли чисто на горизонте, как вдруг послышался громкий крик:
— Asur!
Его поддержал еще один голос:
— Asur!
Меня опять затрясло. Крики раздавались очень близко. Я посмотрела на Джейка.
— Запрещено, — перевел Драм.
— Chilui!
— Надругательство над святыней.
Какой-то предмет отскочил от выступа над входом.
— Что это?
— Наверное, камень.
— Они кидаются в нас камнями? — пропищала я.
Еще стук.
— B'nei Belial!
— Они говорят, что мы дети сатаны, — объяснил Джейк.
— Сколько их там?
— Да целая толпа.
Булыжник размером с мой кулак ударился о край прохода.
— Asur! Asur la'asot et zeh! — завывали голоса. — Asur! Asur!
Джейк искоса посмотрел на меня. В темноте он напоминал каменное изваяние. Я выпрямилась.
— Пойду-ка посмотрю, что там творится, — сказал он.
— Будь осторожен.
Драм подполз на четвереньках к выходу и высунулся наружу.
Дальше события развивались стремительно.
— Shalom alaichem, — вежливо поприветствовал Джейк собравшихся.
Снова послышались рассерженные крики.
— Lo! — закричал Джейк.
Не надо было хорошо знать иврит, чтобы понять слово «нет».
Еще крики.
— Reik…
Послышался отвратительный треск.
Драм выгнул спину, отступил назад и плюхнулся на землю.
— Джейк!
Я подобралась к нему на четвереньках.
Голова Джейка лежала снаружи, плечи и тело — в гробнице.
— Джейк!..
Не отвечает. Протянув руку, я приложила трясущиеся пальцы к его горлу. Пульс есть, слабый, но ровный.
Я протиснулась дальше.
Джейк лежал лицом вниз, но я могла видеть его затылок и висок. Кровь капала с уха на залитую солнечным светом траву. Вокруг летали насекомые.
У меня на лбу выступил холодный пот.
Сначала шакал, теперь это! Что делать? Тащить Джейка, рискуя усугубить его состояние? Оставить друга и идти за помощью?
Невозможно. Я точно так же могу получить камнем по голове.
Снаружи возобновилось монотонное нытье.
Отдать ублюдкам то, что они просят?
Они похоронят скелет. И истина будет похоронена вместе с ним.
Камни летели в гробницу один за другим.
Сукины дети!..
Никакие археологические изыскания не стоят человеческой жизни. Джейку нужна медицинская помощь.
Оставив фонарик на полу гробницы, я схватила Джейка за ноги и потянула на себя.
Он не сдвинулся с места. Я дернула сильнее.
Постепенно мне удалось затащить Джейка в гробницу. Я повернула его голову набок, чтобы он не захлебнулся собственной рвотой.
И внезапно вспомнила.
Мобильный телефон Джейка! Нужно его найти!
Я проверила карманы сначала в рубашке, затем в джинсах и куртке.
Телефона нет.
Черт!..
В спортивной сумке?
Я дотянулась до нее. Руки почти не слушались, но я продолжала раздергивать молнии.
Вот он!
58 
