40 
Я посмотрел на Катерину, она выглядела такой юной, такой безвинной. Боясь встретиться с ней взглядом, я отвел глаза.
— Катерина была другой, — продолжала Перл. — Загадочным образом она появилась в городе одна, без родных, но сразу стала часть местной общины.
Я кивнул, пытаясь понять, кто в таком случае погиб в Атланте при пожаре, в результате которого Катерина попала в Мистик-Фоллз, но не стал расспрашивать, ожидая продолжение истории.
Перл прочистила горло.
— Однако было в ней что-то необычное. Все местные женщины говорили об этом, и я в том числе. Разумеется, она была очень красива, но было что-то еще. Что-то неземное. Некоторые даже называли ее ангелом. Кроме того она никогда не болела, ни во время зимних морозов, ни когда в городе начался туберкулез. Еще она не прикасалась к некоторым различным травам. Люди всякое болтали.
Перл взяла дочь за руку и продолжила:
— Анна должна была умереть. Так говорили врачи. Я отчаянно пыталась найти способ спасти ее, чувствуя себя беспомощной и раздавленной горем. Я, женщина, окруженная лекарствами, была неспособна спасти жизнь собственной дочери! — Перл с отвращением покачала головой.
— И что произошло потом? — спросил я.
— Однажды я спросила Катерину, не знает ли она, что можно сделать. И по тому, как изменился ее взгляд, сразу поняла, что она знает. Но прежде, чем ответить, она несколько минут молчала. А потом…
— Как-то ночью Перл принесла Анну в мою комнату, — вмешалась Катерина.
— Она спасла меня, — нежным голосом проговорила Анна, — и маму тоже.
— Вот как мы оказались здесь. Мы не могли навсегда остаться в Чарльстоне, ведь мы не старели, — объяснила Перл. — Конечно, вскоре нам снова пришлось переехать. Так и повелось. Мы как цыгане, которые кочуют между Чарльстоном и Атлантой, останавливаясь во всех городах, что между ними. А сейчас мы столкнулись с еще одной войной. Став свидетелями многих исторических событий, мы поняли, что некоторые вещи никогда не меняются, — сказала Перл с печальной улыбкой. — Но бывают и худшие способы провести время.
— Мне нравится здесь, — призналась Анна. — Поэтому я так боюсь, что нас вышлют, — она произнесла это шепотом, и что-то в ее интонации пробудило во мне разрывающую сердце печаль.
Я вспомнил о собрании, на котором был днем. Если отец исполнит свои намерения, их не вышлют, их убьют.
— А нападения? — спросил я наконец. Этот вопрос терзал меня с момента признания Катерины. Потому что если она не делала этого, то кто тогда?
Перл покачала головой.
— Помните, мы ваши соседи и друзья. Это сделали не мы. Мы бы никогда не стали вести себя подобным образом.
— Никогда, — эхом повторила Анна и в страхе отшатнулась, как будто ее уже обвинили.
— Но кто-то из нашего племени сделал это, — мрачно сказала Перл.
Взгляд Катерины стал жестким.
— Но причина всех бед не в нас и не в других вампирах. Конечно, все винят вампиров, и, кажется, никто не вспоминает о том, что продолжается война с ее бесчисленными жертвами. Всех беспокоят только вампиры.
Слова Дамона, произнесенные устами Катерины, подействовали на меня, словно ушат холодной воды на голову; я вспомнил о том, что я никогда не был единственным человеком в ее мире.
— Кто эти другие вампиры? — спросил я хрипло.
— Это наша община, и мы сами позаботимся об этом, — твердо сказала Перл. Поднявшись, она пошла через поляну в мою сторону, и под ее ногами похрустывала сухая листва. Встав надо мной, она сказала:
— Стефан, я рассказала вам предысторию, а теперь факты: чтобы жить, нам нужна кровь. Но необязательно человеческая, — объяснила Перл, как объясняла покупателям в своей аптеке действие той или иной травы. — Мы можем получать ее и от животных. Но нам не чуждо ничто человеческое, поэтому некоторые из нас могут потерять контроль над собой и напасть на человека. Это не слишком отличается от поступков некоторых солдат, дезертировавших из армии, не правда ли?
Передо мной внезапно возникли образы солдат, с которыми мы недавно играли в покер. Были ли среди них вампиры?
— И помните, Стефан, мы знаем только некоторых вампиров. Их может быть и больше. Мы не такая редкость, как может показаться. А сейчас из-за этих вампиров, которых мы даже не знаем, на всех нас идет охота, — сказала Перл, и глаза ее наполнились слезами. — Именно поэтому мы и решили сегодня встретиться здесь. Нам нужно обсудить свои действия и, по возможности, выработать план. Как раз сегодня Онория Фелл принесла в аптеку варево на основе вербены. Ума не приложу, как эта женщина узнала об этой траве! И я вдруг почувствовала себя загнанным зверем. Люди смотрят на наши шеи и обращают внимание на ожерелья, делая выводы из того, что мы все трое никогда не снимаем их… — Голос Перл звучал все тише, а руки поднимались к небу, словно в отчаянной молитве.
40 
