очень нудно 
122 
Девушка неуверенно посмотрела на меня и заправила волосы за оба уха.
– Я ничего не могу вам рассказать. Джон мог, а я на самом деле ничего и не знаю.
– Ты помнишь, где проходили семинары?
– На какой-то ферме. Я приехала в фургоне и не особо следила за дорогой, потому что мы играли. Когда возвращалась обратно, просто спала. Мы слишком мало отдыхали, и я совершенно вымоталась. Кроме Джона и Амали, я больше никого из них не видела. А теперь, вы говорите, она...
Внизу открылась дверь, по лестнице прокатился голос:
– Кто там?
– Прекрасно. Теперь я потеряю ключ, – прошептала Анна.
– Нам нельзя здесь находиться?
– Не совсем. Уходя из музея, я, можно сказать, просто не сдала ключи.
Восхитительно.
– Пойдем со мной, – приказала я, поднимаясь со скамейки. – Здесь есть кто-нибудь? – закричала я. – Мы здесь.
На лестнице послышались шаги, потом в дверях появился охранник. Вязаная шапочка надвинута на глаза, насквозь промокшая куртка едва прикрывает брюшко. Он тяжело дышал, его зубы в фиолетовом свете казались желтыми.
– О, как мы рады вас видеть! – рассыпалась я. – Мы делали зарисовки Odocoileus virginianus и совершенно забыли о времени. Все ушли рано из-за снега и, похоже, забыли про нас. Дверь захлопнули. – Я одарила его глупой улыбкой. – Я уже собиралась звонить в охрану.
– Вам нельзя здесь оставаться. Музей закрывается, – буркнул он.
Мое представление явно не произвело впечатления.
– Конечно. Нам надо идти. Ее муж с ума сойдет от беспокойства. – Я указала на Анну, та бешено кивала, словно заводная игрушка.
Охранник перевел водянистые глаза с Анны на меня, потом махнул рукой в сторону лестницы:
– Тогда пошли.
Мы не заставили себя упрашивать.
Снаружи еще шел дождь. Капли стали вязкими, как сироп, который мы с сестрой купили как-то у летних разносчиков товаров. Ее лицо поднялось из глубин памяти. Где ты, Гарри?
У Беркс-Холла Анна одарила меня странным взглядом:
– Odocoileus virginianus?
– Первое, что пришло в голову.
– В музее нет белохвостого оленя.
Неужели уголки ее рта приподнялись, или это просто холод? Я пожала плечами.
Анна неохотно дала мне свой домашний телефон и адрес. Мы попрощались, я заверила девушку, что Райан скоро ей позвонит. Когда я уже отошла от университета, что-то заставило меня обернуться. Анна стояла в арке старого готического здания, неподвижная, как ее кайнозойские друзья.
* * *
Добравшись до дома, я позвонила Райану на пейджер. Через пару минут запищал телефон. Я рассказала Райану о появлении Анны и нашем разговоре. Он пообещал оповестить следователя, чтобы полиция начала искать медицинскую карточку Амали Привенчер, и быстро положил трубку, собираясь связаться с Анной, пока она не ушла из кабинета Жанно. Перезвонит позже и расскажет, как прошел день.
Я поужинала салатом "Нисуаз" и круассанами, надолго залезла в ванну, потом надела старый шерстяной костюм, но так до конца и не согрелась, поэтому решила зажечь камин. Лучины закончились, так что я скатала в ком газету и сунула ее в дрова. В окно бились ледяные снежинки, а я смотрела, как занимается пламя.
Восемь сорок. Я взяла дневники Беланже и включила телевизор, надеясь, что человеческая речь и смех будут меня успокаивать. Если мыслям позволить развиваться самостоятельно, они понесутся, как кошки в ночи, завывая и шипя, доводя беспокойство до такой степени, что сон становится невозможным.
Не сработало. Джерри и Крамер старались как могли, но я не могла сосредоточиться.
Взгляд скользнул к камину. Пламя сошло на нет, превратившись в редкие огненные язычки на нижнем полене. Я подошла, разорвала и скатала в комочки несколько газет и сунула их в угли. Я переворачивала поленья, когда меня осенило.
Газеты!
Я забыла о микрофильмах!
Я пошла в спальню, вынула копии, которые сделала в Макгилле, и принесла их обратно на диван. Быстро нашла статью в "Ля Пресс".
История осталась все такой же немногословной. Двадцатого апреля 1845 года Эжени Николе уезжает во Францию. Она будет давать концерты в Париже и Брюсселе, проведет лето на юге Франции и вернется в Монреаль в июле. Далее указывались имена людей ее свиты и даты концертов. Короткий обзор карьеры, обычные заверения, что все будут скучать.
Монет хватило только до двадцать шестого апреля. Я бегло просмотрела распечатки, но имени Эжени больше не появлялось. Потом я вернулась назад и внимательно прочитала каждую статью.
122 
