Последние отзывы

  73  

— Можешь не продолжать, — небрежным жестом руки остановил его Чупрун. — Дай, я догадаюсь. Наш оплот нравственности и принципиальности до потери пульса втрескался в Богдана Пасюка.

— Ты-то откуда знаешь? — изумился Иван Евсеевич.

— Я же все-таки сыщик, — ухмыльнулся Колюня.

— Кстати, ты проспорил мне бутылку пива, — заметил Обрыдлов. — С прискорбием вынужден сообщить, что майор Червячук уже давно не девственница.

— То есть она и Богдан… — Опер сделал недвусмысленный жест руками.

— Представь себе, — лукаво подмигнул ему полковник. — Она мне сама подтвердила. Не прямо, конечно, но все было более, чем очевидно.

— С ума сойти, — восхитился Чупрун. — Вот это действительно новость. За такую новость и дюжину бутылок отдать не жалко. Значит я сейчас отправлюсь в Перелыгино, а потом к Оксане Красномырдиковой. Времени в обрез, а я еще собирался послать запрос в село Большие Мячики, чтобы узнать адрес Вовочки Мусина, так удачно предсказавшего убийство генерала. Хотелось бы потолковать с пареньком. Попросите кого-нибудь из ребят заняться этим?

— Попрошу, — кивнул Обрыдлов. — Я и сам подумывал о запросе, только не кажется мне перспективным это направление. Девятилетний мальчик, насмотревшийся фильмов про индейцев явно не тянет на роль подозреваемого. Что с него взять? Дурацкое совпадение.

— Я не верю в совпадения, — покачал головой Колюня.

— И правильно делаешь, — согласился полковник.

Прокурор Чернов посмотрел на майора Червячук с плохо скрываемым отвращением.

— На вашем месте я бы не осмелился делать подобные заявления, — прилагая неимоверные усилия, чтобы держать себя в руках, дипломатично заметил он. Прямого конфликта с Нержавеющей Маней следовало избежать любой ценой. — Успокойтесь, придите в себя. Может, водички вам налить? Вы вообще нормально себя чувствуете? А то вы бледная какая-то и глаза красные, опухшие. Вы что, плакали? Какие-то личные проблемы? Откуда вдруг такой неожиданный интерес к Богдану Пасюку?

— Не заговаривайте мне зубы, — злобно окрысилась на прокурора Марина Александровна. — И не стоит проявлять лицемерную заботу о моем здоровье. Со мной-то как раз все в порядке. Это у вас проблемы, а не у меня. Это вы, как и вся наша система правосудия, прогнили до самой сердцевины. Я хочу знать, кто и сколько вам заплатил за то, чтобы вы сняли с Богдана Пасюка обвинение в убийстве.

— Никто ничего мне не платил, — с расстановкой произнес прокурор. — Дело не имело судебной перспективы. Оно было закрыто за недостаточностью улик.

— Знаю я вашу… — начала было Червячук.

— Хватит! — не сдержавшись, хватил кулаком по столу Чернов. — Я пытаюсь быть с вами вежливым, но и моему терпению может прийти конец. Ни для кого не секрет, что вы как кость в горле всего Управления. Интересно, как это так получается, что вы одна хорошая, а все остальные плохие? Вы одна ловите преступников, остальные их отпускают. Вы одна честная, все остальные насквозь прогнили. Вам еще не надоело размахивать у всех перед носом флагом своей честности, непорочности и принципиальности? Вы у нас прямо как Орлеанская девственница. Знаете, я с детства задавался вопросом, стала бы она лезть в герои, если бы знала, что ее за это сожгут на костре? Только разница между вами и Жанной д’Арк заключается в том, что героиней вы в любом случае не станете и в историю не войдете.

— Вы что, угрожаете мне?

— Делать мне больше нечего! — презрительно фыркнул прокурор. — Буду с вами откровенным. Представляете себе, что такое заноза в заднице? Это вы. Вы мешаете мне работать, и я просто стараюсь от вас отделаться. Я пытался быть вежливым — но безрезультатно. Нормальную человеческую речь вы попросту отказываетесь понимать. Могу повторить еще раз, если пожелаете, по слогам. Никто мне за освобождение Пасюка не платил, да и вообще этим делом, как вам хорошо известно, занимался следователь Наврузов. Я сделал лишь то, что должен был сделать в свете представленных мне фактов. А теперь, будьте добры, объясните наконец с чего вдруг у вас возник столь неожиданный и горячий интерес к Богдану Пасюку?

— Значит, я заноза в заднице? — мрачно повторила Марина.

— Увы, — покаянно развел руками Чернов. — Извините за излишнюю прямоту. Я просто пытаюсь называть вещи своими именами.

— Ладно, — кивнула Червячук. — Считайте, что вы добились своего. Я ухожу. Но, поверьте, наш разговор еще не закончен.

  73