111 
— Я возьму Жюля Тибо. Но какова ваша система? Я думал, что всеми изысканиями занимается только ММБ, однако вчера мне сказали о каких-то индивидуальных заявках.
— Вот как? Никаких индивидуальных заявок на самом деле нет. Если отдельные изыскатели находят по-настоящему ценное многообещающее месторождение, они ставят заявочные столбы от своего имени и после тщательной проверки получают от нас дополнительное вознаграждение, иногда довольно значительное. Это они и называют индивидуальными заявками.
— Ясно. Понял. Каким штатом я могу располагать?
— У вас будут три чертежника-картографа. Что касается изыскателей, используйте, кого хотите. Единственное, что меня интересует, — это результаты. Ваша комната номер шестнадцать в конце коридора. Но чтобы ваш лев не путался у меня под ногами!
В течение долгих недель Тераи работал как одержимый и даже по вечерам уносил материалы к себе, в бревенчатую хижину, которая теперь была его жилищем. Жилищем простым, но вполне комфортабельным, с рабочим кабинетом, спальней, ванной и кухней, которой он, впрочем, почти не пользовался, предпочитая столоваться в харчевне. Он уже познакомился почти со всеми членами земной колонии, что было, кстати, совсем нетрудно, так как все ее население не превышало трехсот человек, в основном мужчин; помимо них было также несколько незамужних женщин и несколько супружеских пар с детьми. С юными колонистами Лео подружился очень быстро, а когда на десятый день пребывания на планете он догнал и убил спустившегося с плато «горного волка», то приобрел друзей и среди их матерей. Этот «горный волк» был первым крупным зверем, которого Тераи увидел на Офире II. Он и в самом деле отдаленно походил на волка, хотя кожа его была совершенно голой и лишь череп венчал пучок жесткой шерсти.
— На плато их полно, особенно вблизи Гор Судьбы, — объяснил ему Жюль Тибо. — К счастью, они редко собираются в стаи, а то были бы по-настоящему опасны для изыскателей-одиночек. Малышу повезло, что твой лев подоспел вовремя.
— Как он себя чувствует?
— Укус глубокий, но доктор Вертэс говорит, что все обойдется.
— Горы Судьбы! Откуда такое странное название?
— Это Мак-Грегор их так назвал. Он утверждает, будто это точный перевод туземного названия. Признаться, я никогда не задумывался, почему их так называют. Скорее подошло бы: «Мертвые горы» или «Горы отчаяния».
— Неужели там настолько худо?
— Сам увидишь, если пойдешь со мной в следующий раз. Пора заняться разведкой в новом районе. Обрывы плато Вира уже достаточно известны.
— Смотри, — сказал Жюль. — Вот там внизу деревня стиков. Я знаком с их вождем. Хочешь, навестим его?
Деревня, скорее деревушка, притаилась в узкой долине, окруженная со всех сторон бревенчатым палисадом и рвом. В ней было не более полутора десятков домов, вернее хижин из глины и камней, покрытых широкими листьями, уложенными подобно черепице. На площадке посреди деревни можно было различить несколько необычайно тонких, высоких фигур.
— Собственно говоря, Старжон запретил мне с ними общаться, но будем считать, что у меня плохая память. Спустимся к ним, Жюль!
Когда они приблизились к деревне, узкий подъемный мостик был торопливо поднят, а в землю перед ними вонзилось несколько стрел.
— А, черт побери! Это из-за твоего льва! Я совсем забыл. Подожди меня здесь.
Жюль спокойно двинулся вперед, выкрикивая какие-то слова на местном языке. Стрелы перестали свистеть, над палисадом показалась голова. Тераи взял бинокль, чтобы получше ее рас смотреть. Голова была карикатурно человеческой, с хохолком зеленоватых волос, двумя глубоко посаженными глазами, длинным узким носом, щелевидным ртом и подбородком галошей. Больше всего она походила на отражение человеческой головы в искажающем зеркале из комнаты смеха, настолько она была немыслимо узкой и вытянутой.
Жюль позвал Тераи:
— Можешь спускаться, все в порядке. Только оставь Лео снаружи, хотя бы на этот раз!
Чтобы пройти в узкие воротца, Тераи пришлось наклониться. Жюль стоял в окружении туземцев, и геолог сразу понял, почему изыскатели прозвали их стиками: они и в самом деле походили на палку или скорее на тех земных насекомых, которых называют богомолами. Прямые хрупкие ноги опирались на узкие ступни, тело сужалось к голове, подобно горлышку бутылки, тонкие руки заканчивались худыми, как у скелета, кистями с шестью длинными пальцами. Стики были одеты в короткие юбочки и вооружены луками и стрелами с искусно обработанными каменными наконечниками. Кое у кого были металлические ножи, превратившиеся от долгого употребления и многократных заточек в своего рода плоские стилеты. Тераи тотчас узнал их — такие ножи поставляли за бесценок Земля и Нью-Шеффилд, лишь бы избавиться от своих излишек. Самый высокий из туземцев был Тераи едва по грудь. Жюль говорил, неуверенно произнося шипящие или щелкающие слова.
111 
