очень нудно 
51 
Утонченность была явно не по части Мэрилин, зато живости ей было не занимать. Вылезая из машины, она всего за несколько секунд умудрилась еще раз притиснуться бюстом к груди Хантера, словно невзначай провести тыльной стороной ладони по его паху и напоследок легонько ухватить губами за мочку уха.
— Я живу здесь с подружкой, но сегодня она ушла на ночь, — промурлыкала Мэрилин тоном заправской обольстительницы и, многообещающе покачивая крутыми бедрами, двинулась к входной двери.
Хантер был готов убить самого себя. Что с ним происходит? Почему он не хочет ее? Почему его не испепеляет огонь страсти?
Пытаясь доказать самому себе, что любовь к другой женщине еще не окончательно завладела его рассудком, Хантер поймал Мэрилин за руку, резко рванул к себе и отчаянно впился в ее губы. Поначалу не поняв, в чем дело, а потому испугавшись, она, впрочем, уже через секунду пришла в себя и ответила ему.
Ее рот был расслабленным и мокрым, а пальцы казались пауками, суетливо ползающими по его телу. Поцелуй получился не страстным, а скорее отталкивающим. Стараясь не выдать своего отвращения, он с трудом оторвался от слюнявых губ «женщины-вамп», которые по цепкости могли поспорить с присосками осьминога. Им владело почти непреодолимое желание утереться. Прямо у нее на глазах.
— Поздновато уже, а завтра с утра на работу, — выдавил он из себя, сгорая от стыда.
Лицо Мэрилин опрокинулось, словно превратившись в маску — театральный символ трагедии.
— Так ты не зайдешь? — жалобно протянула она. — А я-то думала, ты заглянешь ко мне на минутку выпить или… э-э-э… еще чего-нибудь.
Заставив себя бесшабашно улыбнуться, он произнес шутливым тоном:
— Не слишком ли много для первой встречи?
— А-а… Ну что ж… — Судя по всему, Мэрилин не подозревала, что существует определенный этикет знакомства мужчины и женщины. Эта идея была абсолютна чужда ее натуре. — Так ты позвони мне как-нибудь. — Она сделала шаг вперед и нежно положила свою руку ему на грудь. — Может, со второй встречи получится?
Однако Хантер не торопился брать на себя какие-либо обязательства. Мягко потрепав ее по подбородку, он попрощался:
— Спокойной ночи.
Сама поймет, если не дура. Хотя и он тоже хорош. Хантер презирал себя за то, что обошелся с Мэрилин, как последний подонок. И дело было вовсе не в том, что она не вполне соответствовала его идеалу нравственности. Она была прежде всего женщиной, а с женщинами Хантер никогда не вел себя по-хамски. В сложившейся ситуации Мэрилин была невинной жертвой. А он — просто подлецом.
Сидя за рулем, Хантер чувствовал себя кретином. Да его все на смех поднимут, стоит только кому-нибудь пронюхать, что здесь произошло. Впрочем, Мэрилин вряд ли станет трепаться об этом на каждом углу. Такая скорее умрет, чем признается, что не смогла затащить мужика к себе в постель.
Но почему, интересно, он не позволил ей этого сделать?
Да потому, что знал, что ни к чему хорошему это не приведет. Можно только представить, что он почувствовал бы, проснувшись утром в чужой постели. Ничего, кроме омерзения к самому себе. А желание так и осталось бы неутоленным. Обладание телом Мэрилин не принесло бы ему облегчения. Другая женщина по-прежнему занимала бы все его мысли, только в сердце вдобавок поселилась бы гнетущая пустота.
Ему не нужен был секс с красоткой Мэрилин. Ему нужна была любовь с Кари.
— Просто потрясающий обед, Кари. Скажи, а откуда тебе известно, что сегодня мой день рождения?
— Разведала по собственным каналам. — Она улыбалась, глядя, как Майк Гонсалес уписывает за обе щеки толстый бифштекс. Из всего обширного меню он выбрал то, что было ему лучше всего знакомо. Обед в одном из лучших ресторанов Денвера был для него настоящим праздником. В семье Майка недавно родился ребенок, и на тощую зарплату оператора им едва удавалось сводить концы с концами. — Как чувствуют себя Бекки с малышом?
— Вроде ничего, — беззаботно пробубнил он с набитым ртом. — Правда, Бекки как бы малость не в себе. Но моя матушка предупредила меня, чтобы я был к этому готов. — Майк добродушно рассмеялся. — Сама понимаешь: подгузнички, бутылочки, потничка… Тут кто хочешь умом тронется. Так что легкие припадки бешенства со стороны благоверной меня не слишком беспокоят.
— Понимаю, — рассеянно заметила Кари, ковыряя вилкой крабовый салат. Любое напоминание о младенцах неизменно вызывало в ее душе боль. С этой болью она, наверное, обречена жить до конца своих дней. Если бы ее беременность не прервалась столь трагически, то сейчас у нее…
51 
