очень нудно 
32 
— Не говори так! — шепотом произнесла Девон и вскочила со стула.
Лаки тотчас поднялся, шагнул к ней и какую-то долю секунды боролся с собой. Он не должен был прикасаться к ней, не должен! И тем не менее, опершись одной рукой о столешницу, другой Лаки обнял Девон за талию и ткнулся губами ей в шею.
— Но так оно и было, Девон. Можешь все отрицать до последнего дыхания, да ведь прошлого не изменить…
— Оставь меня в покое, — простонала она. — Прошу тебя.
— Послушай, — не унимался Лаки. — Я здесь не только из-за этой ерунды с поджогом. Ты и сама это знаешь еще со вчерашнего дня. Мне просто было необходимо снова увидеться с тобой.
— Не смей! Не трогай меня.
— Почему?
— Потому… Потому…
— Потому что это сводит тебя с ума так же, как и меня…
— Прекрати.
— Не могу, — выдохнул он. — Не могу.
Девон склонила голову к плечу, Лаки наклонился, и их губы встретились в жарком поцелуе. Но чем больше разгоралась его страсть, тем злее он становился, осознавая, что решился на запретную любовь. Все запреты, табу и условности этого мира так и плясали у него перед глазами в диком танце, символизирующем, что он поступает плохо, плохо, плохо!
Но разве мог Лаки отказаться от ее поцелуев, особенно сейчас, когда ее губы стали теплыми, сладкими и жадными? Он убеждал себя, что следующий поцелуй будет последним — навсегда, но это лишь сильнее распаляло его.
— К черту, Девон, сопротивляйся мне! Остановись, останови меня. — Обуреваемый страстью, он вдруг почувствовал первобытное желание биться за нее и резким движением запрокинул ей голову. — Где он? Где этот слюнтяй, за которого ты вышла замуж? Где он был, когда ты одна ездила по восточному Техасу? Почему дает тебе такую свободу? Он что, слепой? Почему его нет сейчас, почему он не защищает тебя: от меня, от тебя самой?
Слова вырывались из Лаки сами собой, он не рассчитывал на ответ и потому был буквально потрясен, когда Девон выкрикнула:
— Он в тюрьме!
Внезапно включился свет.
12
Лаки заморгал и зажмурился. Яркий свет неприятно резанул по глазам, сразу открывая слишком многое. Девон отстранилась и выключила лампы. Ей тоже было уютнее при свете одной-единственной свечи: ровное теплое пламя создавало ощущение защищенности.
— В тюрьме? — Лаки не сдвинулся с места, словно вмиг приклеился к полу.
— В федеральной тюрьме общего режима в восточном Техасе. Это всего в пятидесяти милях от…
— Я знаю где.
— Навестив его там, я на обратном пути решила провести кое-какие исследования для своей статьи. Подумала, что таверна в малонаселенном районе наилучшим образом докажет мою теорию. Как выяснилось, я оказалась права.
Все, с него хватит. Во всяком случае, больше он от нее ничего не узнает. Она не собирается посвящать его в подробности своего злосчастного свидания с мужем.
По чистой случайности Лаки Тайлер оказался в нужном месте в нужное время — или не в том месте и не в то время, все зависит от того, с какой точки зрения смотреть, — и воспользовался ее крайне взвинченным состоянием.
— За что он сидит?
— Утечка информации. Нарушение режима секретности.
— Он виновен?
— Конечно, нет! — солгала она. — Неужели ты думаешь, что я могла бы выйти замуж за преступника? — Она действительно верила в его невиновность, когда выходила замуж.
— Не знаю! — Лаки двинулся к ней, в голосе его зазвучали злые нотки. — Если мне что и известно, так только то, что ты ему изменила…
Обвинение было отвратительным. Поскольку Девон не могла сказать ему всей правды, она притворно рассердилась и тут же выпалила:
— Я не изменяла!
— Готов потягаться с тобой воспоминаниями!
Подойдя к двери, она рывком распахнула ее.
— Уходи, дорога тебе известна — через заднюю дверь. Я открою гараж.
— Не выйдет, Девон.
— Теперь, когда ты понял, что ставишь меня в неловкое положение, я прошу тебя уйти.
— Ничего не понимаю! — заорал Лаки, рванувшись к двери и захлопывая ее. — Придется тебе еще какое-то время потерпеть мое присутствие!
— О чем ты?
— Я не уйду до тех пор, пока ты не объяснишься.
— Я не обязана…
— Хейнс — твоя фамилия или его?
— Моя, его зовут Шелби. Грег Шелби.
— Вы давно женаты?
Девон вовсе не хотелось подвергаться допросу с пристрастием, но Лаки, похоже, уходить не собирался, не выслушав ее, и она не винила его в этом. На худой конец расскажет ему — конечно, не все, а так, кое-что из своей жизни, он и успокоится.
32 
