61 
Когда они добрались до мотеля, вся их семья уже устроилась в небольшом номере. Во всем Мейконе больше не было ни одной свободной комнаты. Джеймс и Бо галантно предложили поспать в машинах, предоставив комнату дамам. В первую ночь Лора почти не могла заснуть. Мэнди, спавшая вместе с ней, брыкалась, как молодой жеребенок; Глэдис храпела; Леона во сне постанывала. Но главной причиной бессонницы была тревога.
Худшие опасения Лоры оправдались на следующее утро, когда газеты и телевидение сообщили, что Грегори сильно пострадал от урагана. Город оказался в самом его эпицентре, так что на него дважды обрушивались ураганный ветер и страшный ливень. Город пережил несколько шквалов, которые оставили после себя массу повреждений.
Только через сутки, когда вода стала спадать и опасность миновала, горожане получили разрешение вернуться в Грегори. Джеймс решил пока оставить всех домашних в Мейконе. Чтобы им было удобнее, он снял еще одну комнату, как только та освободилась.
— Пока я не узнаю, как дела дома, вам лучше побыть здесь, — сказал он оставшимся, увидев, как они расстроены и удручены. — Мы свяжемся с вами, как только что-нибудь узнаем.
Перед тем как они с Лорой отправились в Грегори, Пейден заставил Бо взять деньги, поцеловал мать и Мэнди, а строгой Глэдис велел присматривать за ними.
Возвращались обратно в Грегори в полном молчании. Бесполезно было строить предположения о том, как сильно пострадал Индиго-плейс. Когда супруги подъехали к побережью, представшая перед глазами картина разрушений подготовила их к худшему.
Но сердце Лоры радостно забилось, когда они въехали в ворота и она увидела, что внешние стены уцелели. Конечно, на побеленном кирпиче выделялась грязная черта, показывавшая, как высоко поднялась вода. Часть крыши снесло, окна были без стекол, но сам дом устоял.
Джеймс, бормотавший ругательства, явно не способствовал улучшению ее настроения. Изучая нанесенный ураганом ущерб, Пейден наверняка думал о том, что неудачно вложил капитал. Он истратил на этот дом целое состояние, а отдачи не получил. Потребуется еще одна такая же кругленькая сумма, чтобы убрать всю грязь и отремонтировать дом, — и это еще без учета фамильных ценностей, которые придется заменить. Страховка покроет лишь часть убытков. Но если смотреть на вещи реально, зачем ему все это? Зачем такие заботы и такие затраты теперь, когда в этом нет необходимости? Джеймс Пейден, бывший изгой, уже достиг своей цели. Город, который когда-то насмехался над отщепенцем, теперь преклонялся перед ним. Джеймс выполнил то, что наметил. Он показал себя достойным уважения всего города. Если он собирается еще раз вложить целое состояние в собственный дом, то это может быть и в Атланте или еще где-нибудь. Ему больше не нужен свой дом именно в Грегори.
Когда он уедет, позовет ли он ее с собой, думала Лора. Сейчас этот вопрос был для нее самым главным. Ее миссия была выполнена. Пейден женился на ней ради ее имени и ее знаменитого адреса. Больше они ему были не нужны, а за пределами Грегори ценность их равносильна стоимости кучки бобов. А то, что у них с Лорой было в постели, Джеймс может запросто получить где угодно от бесчисленного числа женщин — ему не привыкать.
— Пойду, проверю конюшню. — Лора поспешила уйти, прежде чем он заметит слезы, навернувшиеся ей на глаза, или услышит, как предательски дрожит ее голос.
Она брела через целое море грязи, не обращая внимания на то, что пачкает ботинки и нижние края джинсов. У нее все похолодело внутри, когда она увидела, что одна из больших веток виргинского дуба оторвалась от величественного ствола, выдерживавшего ураганы на протяжении столетия. Пирс, на ремонт которого у Джеймса ушло столько сил и времени, просто исчез. Но все это не причиняло такую боль, как мысль о том, что придется расстаться с Джеймсом и Мэнди.
Индиго-плейс, 22, был не вечен. Доказательства этому сейчас были повсюду, куда бы она ни посмотрела. А ее любовь к Джеймсу никогда не умрет. Индиго-плейс был ее прошлым. Джеймс стал ее будущим.
Лора вошла в сумрачную конюшню, чудом оставшуюся совершенно нетронутой. Вода залила огромный сарай, но Лора забралась по лестнице на сеновал, где было сухо и приятно пахло сеном, легла на старое одеяло, свернулась в плотный клубочек и зарыдала.
— Лора?
Она не знала, сколько времени проплакала, но, услышав голос Джеймса, резко села. Тыльной стороной ладони торопливо вытерла залитое слезами лицо.
61 
