очень нудно 
96 
— Есть еще одна версия, — тихо сказал Жерар.
Дункан знал, что скажет Жерар. Эта версия уже приходила ему в голову, но он упрямо гнал ее от себя.
— Думаю, что не раскрою секрета, если скажу: проблемы миссис Лэрд начались с Коулмана Гриэра. Неважно, гей он был, или «би», или еще кто, — сначала Троттер, а потом и Наполи угрожали ей дурно пахнущим скандалом. За короткое время ее жизнь превратилась в сущий ад. История с Троттером может быть самозащитой. Я готов этому верить. Но делишки с Наполи, чего бы они ни касались, закончились плохо. Появился еще один труп. Это всех весьма бы удивило и вызвало много вопросов. Возможно, ей пришлось бы предстать перед судом. Даже если до тюрьмы бы не дошло, скандал разрушил бы карьеру мужа и, что самое важное, стиль ее жизни. Возможно, страх перед обстоятельствами был слишком велик. — Он сделал паузу, чтобы все прониклись этими словами. И подытожил: — Элиза Лэрд могла спрыгнуть с моста, потому что хотела умереть.
Дункан пообещал написать отчет сразу же, как только вернется. И первым покинул офис.
То есть попытался.
Диди догнала его, когда он вышел из здания и протиснулся сквозь толпу журналистов.
— Дункан, с тобой все в порядке?
— Да.
— Нет.
— Да, — настойчиво повторил он. — Просто устал, вот и все.
— А я так не думаю. Что с тобой происходит?
— Ничего!
— Не кричи на меня!
— Я не кричу. Я подчеркиваю. Со мной все в порядке, несмотря на всю эту… неопределенность.
— Неопределенность?
Он отпер машину, потом взглянул на нее.
— Сама подумай. Последние два наших дела нельзя назвать простыми и ясными убийствами. Хорошо бы, чтобы, осмотрев труп, мы смогли сказать про следующее, которое нам достанется: вот оно, хрестоматийное, старомодное, честь по чести, несомненно предумышленное, нарушающее Иисусову заповедь убийство.
— Я тоже об этом думала, — сказала Диди. — Знаешь что? Мне кажется, как раз их-то мы и распутываем. Хрестоматийные, старомодные и тому подобные убийства. Тебе не кажется забавным — образно выражаясь, конечно, — что в этих самых неопределенных делах жертвы умирают, глядя на Элизу Лэрд?
Он открыл дверцу и сел в машину.
— Увидимся.
Диди схватилась за дверцу, прежде чем он успел ее захлопнуть. Он нахмурился.
— Диди, мы поговорим об этом после. Я так устал, что даже думать не могу, не то что сосредоточиться.
— Ты не просто устал. Я видела тебя усталым. Это не усталость.
— Посмотри как следует. Самая настоящая усталость. — Он потянул на себя дверцу, и Диди пришлось отпустить. — Увидимся.
Отъезжая, он бросил на нее взгляд в зеркало заднего вида. Она смотрела ему вслед, озабоченно сморщив лоб, потом вернулась в здание. Как только она скрылась из виду, Дункан рывком увеличил скорость на двадцать миль в час.
Через несколько минут он приехал туда, где вчера вечером встречался с Элизой. Утренние краски обычно смягчают даже самый враждебный пейзаж. Но только не в этом районе. Утром улицы выглядели так же отвратительно, как и вечером.
Он медленно проехал мимо дома, стараясь понять, есть ли кто-нибудь внутри. Но ничего не заметил. Вчера вечером, когда он сюда приехал, дом тоже казался абсолютно пустым.
Где Элиза оставляла свою машину вчера?
Когда она в тот раз подкараулила Дункана возле его дома, то оставила машину на другой улице, чтобы ее не заметили. Вчера вечером она могла поступить точно так же. Он повернул за угол и поехал вокруг квартала.
Дома на этой улице были ничем не краше своих соседей. Один из них стоял рядом с домом, принадлежавшим другу Элизы (если такой, конечно, существовал). Здесь Дункан затормозил.
Прежде чем выйти, он достал из бардачка фонарик. И порадовался приятной тяжести табельного пистолета в заплечной кобуре. Хотя Савич волновал его сейчас меньше всего.
Из некоторых домов тянуло готовящейся едой. В одном месте работал телевизор, смотрели мультфильмы. Но в целом улица была пустынна. Он прошел несколько кварталов в одну сторону, потом в другую. Искал то, что могло хоть как-то указать на место парковки машины Элизы. Ничего, кроме рассыпающегося под ногами тротуара, как и на соседней улице.
Он вернулся к машине, а потом прошел вдоль забора, разделявшего дома. Двери и окна в них были закрыты, ни звука не доносилось изнутри; судя по всему, они были пусты. Его внимания ничто не задержало, кроме «заплаток» на тротуаре, выбоин и драного кота, зашипевшего на Дункана за незаконное вторжение на его территорию.
96 
