183 
– Позвольте мне подвести итог нашей встречи, – поддержал ее Рамон. – Надо заручиться поддержкой лигаментиа и нософорос. Привезти в Столицу ревенанта и этого мальчика – Лориана. Найти место для проведения изгнания.
– Северная резиденция, – ответила Фелиция. – На этом месте до сих пор лежит тень Витдикты.
– И необходимо действовать быстро, – закончил негоциант.
С этим никто спорить не стал.
– Кстати, еще один момент. – Миклош отбросил концом трости щепку, лежавшую у ножки его кресла. – Если мне не изменяет память, для большей действенности ритуала нужно собрать реликвии кланов. Это не обязательно, но все же будет лучше, если мы примем возможные меры. Жало Золотых Ос с недавнего времени вновь обрело своего хозяина. – Он высокомерно окинул взглядом всех присутствующих, ожидая увидеть их потрясенную реакцию. Но так как ее не последовало, продолжил едко: – По поводу даханаварской я не задаю вопросов. Госпожа Фелиция сама представляет собой реликвию, в некотором роде.
– Я привез Крест Основателя, – сказал Кристоф.
– Что ты сделал?! – Миклош дернулся, словно ужаленный.
– Крест Основателя в Столице? – нахмурилась Паула.
Негоциант вопросительно взглянул на гречанку, и та утвердительно опустила веки.
– Ты притащил сюда дрянь, из-за которой мы вынуждены были оставить Прагу?! – завопил было нахттотер, но тут же успокоился и, к удивлению присутствующих, произнес задумчиво: – Впрочем, если Крест поможет избавиться от Основателя и Храньи, не буду иметь ничего против… На этом, полагаю, наша консультация завершена. Желаю вам всем дожить до следующей встречи.
И Бальза, поднявшись, первым вышел из комнаты.
Фелиция последний раз посмотрела на клочок нотной бумаги и бросила его в камин.
Невероятно, что кто-то мог говорить с Вольфгером… Сколько лет мэтр кадаверциан был мертв, и вот теперь мормоликае казалось, будто она вновь слышит его голос.
– Вольфгера убили не мы, – сказала Леди, и Себастьян замер за ее спиной, понимая, что сейчас она говорит не сама с собой. Ей был нужен собеседник, вернее внимательный слушатель.
Мажордом подошел, оперся о спинку ее кресла. Гречанка взглянула снизу вверх на его красивое лицо, освещенное пламенем камина.
– Вольфгера убил Основатель. Никто из нас не знал, что именно в мэтре кадаверциан был скрыт его дух… кроме него самого. – Она снова отвернулась к огню и продолжила тихо: – Я не знаю, как многие века ему удавалось бороться с этим… проклятием. Но никто ни о чем не догадывался. А потом Вольфгер начал меняться. Он вел себя так, словно у него возник какой-то план… Спрашивал, не надоело ли мне жить под постоянной властью незримых тюремщиков…
Мормоликая закрыла глаза и ярко увидела перед собой кадаверциана. Его лицо, на котором надменность могла мгновенно смениться искренним дружелюбием, а высокомерное равнодушие превратиться в участливое внимание. Было в нем нечто бесконечно привлекательное и отталкивающее одновременно.
Были времена, когда Вольфгера принимали за гиперборейца, затем за левита, потом за валашца, а после этого долгое время его считали французом.
Она снова услышала голос, звучащий с едва заметным акцентом:
– Фелиция, скажи мне. Ты счастлива?
Она смотрела на мэтра кадаверциан с бесконечным удивлением. А он расхаживал по ее маленькому уютному зимнему саду, с явным удовольствием прислушиваясь к плеску фонтана.
– Что за странный вопрос?
– Абсолютно закономерный. – Он сел на бортик бассейна, пристально глядя на нее. – Ты не чувствуешь, что с каждым годом здесь становится все труднее дышать?
– Вольфгер, я не очень хорошо понимаю тебя сегодня.
– Хорошо, скажу прямо. Этот мир становится слишком тесным. – Он выгреб из кармана горсть крошек и бросил их в воду. Золотистые карпы тут же набросились на угощение. – Слишком знакомым. Скучным.
– Даже если это так… – Фелиция села рядом с ним. – Мы ничего не можем с этим сделать.
– Помнишь времена, когда мы были настоящими богами? Когда от нас зависело все.
– От нас и сейчас зависит очень многое.
– Это неправда, – небрежно отмахнулся он, – и ты сама понимаешь это. Мы утешаем себя подобными словами. «Мы влияем на людей. Решения, которые они принимают, выгодны нам». А на самом деле… Зачем тебе вечная жизнь, если ты вынуждена проводить ее, постоянно скрываясь.
– Прошлого не вернуть.
– Фелиция, ты умная женщина. А говоришь банальности. Все возвращается. Тебе ли не знать. Форма может быть измененной, а суть одна.
183 
