22 
Они подошли к шикарному дому в испанском стиле. Лорен не могла поверить, что идет к своим новым родственникам.
И только сейчас она осознала, что вышла замуж за миллионера. Теперь она будет жить в той же роскоши, что и он. Раньше Лорен не придавала этому значения, так как деньги ее не волновали.
Ей нужны дневники. Через два года она вернется к своей привычной жизни. К любимой яичнице по утрам и черному растворимому кофе.
Адам остановился перед внушительной дверью.
– Ты выглядишь потрясающе, Лорен. Напомни, чтобы я поблагодарил Кейси за платье.
Она смущенно улыбнулась.
– Это платье выбрала я.
– Очень милое. Строго, но сексуально. И помни: не шарахайся от меня, – прошептал он и неожиданно для Лорен поцеловал ее.
Несколько секунд он нежно держал ее в объятиях, потом озорно и по-мальчишески виновато посмотрел на женщину средних лет, появившуюся в дверях.
– Опять опоздал. Я знаю. Но меня отвлекли.
Строгое лицо женщины расплылось в улыбке.
– Да уж ладно! Проходите. Ты знаешь, что случается, когда ты заставляешь меня ждать.
Адам подтолкнул Лорен вперед.
– Лорен, это Лизет Уилсон. Она святая, потому что ухитряется справляться с моей матерью. Лизет, познакомься с моей очаровательной женой Лорен.
– Так ты действительно женился? – раздался мужской голос.
Лизет быстро пожала Лорен руку и отступила.
Из-за ее спины появился высокий брюнет с карими глазами.
– Спроси у Брэндона и Кейси. Они были нашими свидетелями, – ответил Адам. – Лорен, это мой брат Стефан.
Стефан внимательно оглядел Лорен и повернулся к мужчине, который подошел вслед за ним. То же телосложение, тот же цвет волос, но ни у кого не было таких пронзительно-голубых глаз, как у Адама.
– Плати.
– Тот, кто тянется за кошельком, – сказал Адам, – это Паркер. Не могу поверить, что вы делали ставки на мою свадьбу.
Стефан пожал плечами.
– Что я могу сказать? Никто не думал, что ты заведешь семью. Но я все-таки поставил на тебя. И удачно.
– Это Лорен. Ты, должно быть, встречал ее в клубе. Это единственная женщина, которой я доверяю свои счета.
На губах Адама заиграла самодовольная улыбка. Лорен с трудом сдерживала смех. Адам точно заслуживал «Оскара» за лучшую мужскую роль.
К ним подошли еще какие-то люди. Лорен почувствовала растерянность. Имена родственников перепутались у нее в голове.
– Адам, вот уж не думала, что ты расстанешься со своей холостяцкой жизнью, – сказала одна из близняшек. – Неужели ты решил меня опередить?
Так как она стояла рядом с молодым человеком по имени Эмилио, Лорен догадалась, что это Британни.
– Ты тут ни при чем, – возразил Стефан. – На него подействовал мой положительный пример.
И он посмотрел на рыжеволосую женщину. Меган?
Адам обнял Лорен за талию. Впервые она не отошла от него, а сама прильнула к его сильной груди. Сейчас ей была необходима поддержка. Лорен увидела удивление в его глазах и вспышку возбуждения.
– На тебя снизошло вдохновение, дорогая. Ты играешь бесподобно, – прошептал Адам.
Господи, если бы я только играла, подумала Лорен. Оставалось надеяться, что он не выйдет за рамки спектакля.
– Нет, дорогие мои, вашей заслуги здесь нет. Я сам нашел Лорен.
– Можно посмотреть кольцо? – спросила Брук.
Лорен вытянула вперед руку, надеясь, что она не будет дрожать.
– Очень красивое.
– У твоего брата отличный вкус.
Хорошо. Ее голос звучал практически естественно.
Брук нахмурилась.
– У Адама есть вкус? Удивительно. А сколько времени вы встречались?
Сердце Лорен остановилось. Они с Адамом это не обсуждали. В панике она посмотрела на него, но Адам отвернулся к Стефану.
– Недолго. Мы встретились на собеседовании семь с половиной месяцев назад, но держали наши отношения в секрете из-за политики клуба.
– Что с вами, люди? – Их разговор перебил низкий женский голос. Все оглянулись на женщину с короткими черными волосами, в которых поблескивала седина. – Почему никто из моих детей не венчался?
– Здравствуй, мама, – сухо сказал Адам.
Холодный взгляд женщины перешел от Лорен к сыну. Тот слегка коснулся щеки матери, изобразив поцелуй.
– Это Лорен. Моя жена.
– Я так и поняла.
Адам продолжал:
– Лорен, это Бонита Гаррисон. Моя мать.
– Рада...
– Ты беременна? – спросила Бонита.
22 
