очень нудно 
43 
– Ладно, я скажу Кириллу, чтоб подумал, у кого справиться насчет «зауэра». Да-да, входите! – отозвался он на стук в дверь. Вошел Ипполит, Парафинов натянул приветливую улыбку, встав из-за стола и протянув ему руку: – Здравствуй, Ипполит, как мать?
– Неважно, – ответил тот. – Все свободное время она смотрит видеозаписи с Арамисом, плачет. Ей бы поехать куда-нибудь, развеяться, но я боюсь об этом заикаться.
– У меня все, я могу идти? – спросила Желобова.
– Иди, – кивнул Парафинов. – Ну, что ты хочешь, Ипполит? Только времени у меня в обрез, думаю, ты уже знаешь.
– Как идет расследование? Подозреваемые есть?
– Нету, друг мой, нету, – развел руками Парафинов. – Работаем. Но, к сожалению, пока не сдвинулись ни на йоту.
– Игорь Игоревич, разрешите посмотреть на пулю.
– Зачем?
– Я намерен выяснить, что это за пуля…
– Ха-ха-ха… – расхохотался Парафинов, однако быстро оборвал смех. – Извини, Ипполит, это у меня нервное. Неужели ты решил, что у нас некому выяснить, что за пуля попала в твоего отчима?
– Насколько я осведомлен, пуля особенная.
– Кто же тебя осведомил? Наталья?
Ипполит не стал подставлять ее:
– Слухов полно. Пулю видели многие в тот день, когда застрелили Арамиса, а мужчины, оказавшиеся рядом, служили, знают, что почем. Кстати, у Наташи я справлялся, она сказала, что пули не по ее части, ничем мне помочь не может. Тогда я решил обратиться напрямую к вам.
Он был убедителен, к тому же Парафинов знал его давно – ох, как тесен мир, а город… коммуналка одним словом, – знал как человека серьезного и надежного, со стержнем, потому не заподозрил лжи с его стороны. Тем временем Ипполит продолжил убеждать:
– В поисках убийц все средства хороши, разве не так? Или у вас здесь секретная служба наподобие ФБР? Ну, хотите, устроюсь к вам каким-нибудь сотрудником – хоть полы мести, чтоб считаться работником правоохранительных органов?
– Зачем же такие жертвы? А что тебе даст пуля? На ней имен убийц не написано.
– Сначала хочу увидеть ее, после решу, где выяснять.
– Пулю отправили на экспертизу в центр, так как наши специалисты не определили ее происхождение.
Кто из них солгал: Наташа или Парафинов? Да какая разница!
– А фотографии? Если скажете, что их нет, не поверю.
Парафинов опустил голову, чтоб скрыть улыбку, – ну и настырный сын у Раечки. И, как все в этой семье, многовато на себя берет. В сущности, настырных удалить, чтоб не путались под ногами, несложно, удовлетворив их любопытство. А то будет на пару с маменькой строчить жалобы, давя на связи, мол, милиция бездействует, преступников не ищет. Плевать, конечно, но и без этого голова пухнет. Да и что, что он выяснит? Ровным счетом ничего, зато отстанет, в конце концов, пулю действительно видели многие.
– Иди к Желобовой, она была здесь, когда ты вошел, так что не ошибешься. А я позвоню, чтоб показала.
Алла вошла к Горбаневу, игнорируя секретаршу, которая чего-то там вякнула, дескать, она должна предупредить босса. Господи, каждая дура на стуле у кабинета мнит себя важной персоной, на самом деле шавка, отрабатывающая зарплату. Алла плотно прикрыла дверь, но любимый мужчина, разговаривающий по телефону, встретил ее раздраженным баритоном:
– В чем дело? А, это ты… Нельзя же так врываться, у меня важные переговоры.
Она остолбенела, задержавшись у двери. Толик (пардон, Анатолий Петрович) обязан ей, только ей всем, что имеет. Она ведь первая сообразила выгоды приватизации, а ему посчастливилось сидеть в кресле, в результате то, что принадлежало государству, перешло в его частные руки. Позже помогла купить эту коробку за копейки. Безусловно, он талантливый бизнесмен, сумел развить дело, научился получать максимальную прибыль, сказочно разбогател, за что Алла его безмерно уважала. Но он уже забыл о ее участии, кстати, в то время недодумался отблагодарить любимую женщину, сделавшую из простого директора в собственника. Все в нем хорошо, только самомнение выше крыши, его крыши, которая в просторечье называется головой. Сейчас бы за невежливый прием послать его подальше, и пусть свои доллары выбивает сам – хрен выбьет. Алла не просто юрист, она с большой буквы юрист, на этом деле съела собаку, даже слона и кита, всех акул перепробовала на зуб, в чем он не однажды убеждался и восхищался ее умом, знаниями, изворотливостью.
– Извини, – сказала она с милейшей улыбкой, будто хамства не заметила. – Раз тебя не интересуют бомбы в нашем анклаве и твои собственные деньги, то… зайду позже. Как-нибудь на днях.
43 
