очень нудно 
66 
Тихомиров тревожно оглянулся. Дикие вояки явно теряли над собой контроль.
«Ладно, — подумал он, — черт с ними! Победителей не судят»
— Скажи… — бросил он переводчику, — пусть берут все, что захотят, но только ничего не поджигать и не разрушать!
Степняки согласно закивали. Конечно же, великий ассаардар пришельцев обязательно захочет остановиться в этом каменном шатре, как же можно его портить?
В помещениях дворца их глазам предстали золотые настенные панно с изображением битвы тигров с драконами, крылатых хищников кошачьей породы, стаями летевших в небесах.
Навстречу группе победителей выкатился толстенький и круглый, как колобок, мужичонка, сопровождаемый почтенными старцами, с чернильницами на поясах и свитками — видать, писцы или чиновники.
— Это третий хранитель сокровищ Сына Бездны, — перевел его скороговорку толмач.
— Да, это так, повелитель, — подобострастно склонился перед Тихомировым коротышка. — Знаю, судьба опрокинула неназываемое божество, и вы превозмогли его силу. Дни державы Сарнагарасахал сочтены, и я ищу милости победителей!
— Где спрятана казна? — осведомился генерал. — Или что — в твоих владениях мыши повесились?
— Как можно, великий ассаардар?! — ужаснулся «колобок». — Она в одном из тайников Запретного Города. Только трое во всей империи имеют к ней доступ. Никто, кроме нас не вправе войти в сокровищницу. Никто, кроме нас троих… И никто не знает пути туда! Только я и еще два человека имеют доступ к ней.
Тихомиров бросил удивленно-вопросительный взгляд на мага.
— Да, он не лжет, — подтвердил тот. — Помимо хранителей даже Сын Бездны и Меч Шеонкаллу не могут взять ничего из имперской казны.
— Ну-ка, ну-ка, — заинтересовался генерал-лейтенант. — Проводи, третий хранитель… Э, стоп! Нам ведь нужно это… Принять акт о капитуляции!
— Товарищ генерал, — обратился к нему с улыбкой Сентябрьский. — Тут такое дело — принимать капитуляцию не у кого.
— Что — император сбежал? — встревожился Тихомиров.
— Нет — чуть нахмурился полковник. Он… как бы это сказать… Короче — всю семью принесли в жертву местному богу. Этому, как его — Шеонакаллу.
— То есть? За что? — изумился командующий.
— Ээ, чтобы тот даровал победу! У них в особо важных случаях полагается — то есть полагалось, приносить царя и царский род в жертву. Как в древности на земле, — почему-то добавил Сентябрьский, словно извиняясь за аборигенов.
— Что — всех принесли?
— Ну да — и детей не пожалели малых!
— Так — а какая-то власть тут есть — ну я не знаю — князья, бургомистры там…
— Никак нет. Городом управляли жрецы но их, как бы это сказать… В общем союзники наши эту породу очень не любят. Видимо всех уже вырезали. Ну или скоро вырежут.
— Мда… Пленные всё-таки… -нахмурился Тихомиров.
— Они совершали массовые человеческие жертвоприношения, — нашелся Сентябрьский. То есть вполне подпадают под преступления против человечности.
— Ладно — а военачальники? Этот, маршал местный, или как там его, Меч Шеонакаллу, генералитет…
— Все погибли, — развел руками заместитель. А Гессар Схо — Меч Шеонакаллу раздавлен танком при попытке магической контратаки.
— Ладно — но хоть какая-то власть тут есть?
Хранитель Сокровищ и писцы что-то залопотали, перебивая друг друга.
Они говорят, — пояснил толмач, что теперь власть в городе — это вы.
Вроде как полный владыка их жизни и смерти. Тут такой обычай — к победителю переходят все права побежденного.
То есть вы, Станислав Петрович, вроде как теперь так сказать — и. о царя! — усмехнулся ГРУшник. Законный владыка, которому они будут подчинятся как подчинялись этому… Сыну Бездны.
— Да? — искренне удивился Тихомиров. А если я прикажу им придти на площадь и повеситься — они только и спросят — веревку из дома принести или на месте дадут? Он рассмеялся, припомнив старый анекдот.
Хранитель сокровищ никак на это не прореагировал.
Зато писцы побледнели и что-то жалобно зачирикали.
Они говоря, что если великому ассаардару угодно казнить их, то они сначала хотели бы попрощаться с семьями и принести очистительные жертвы духам предков, — сообщил переводчик.
Да… Стоп! Они что — меня понимают? — Тихомиров был искренне потрясен.
Те в ответ зачирикали уже более живо.
Они говорят, что по приказу жрецов, изучали ваш язык у пленных, когда тех превратили в… в неживых. Они даже умеют писать по вашему и читать — только говорят плохо, и страшатся осквернить ваш слух грубой и неумелой речью!
66 
