Последние отзывы

  117  

Роман Семенович вздрогнул, оглянулся и еще больше растерялся, увидев третьего гостя.

– Где вы получали товар? – осведомился Щукин.

– На вокзале. Железнодорожном.

– У кого вы получали товар?

– Почему вы задаете мне странные вопросы? – вскипел Роман.

– Отвечайте, – флегматично сказал Щукин.

– У проводника, – рявкнул Роман. – Какое ваше дело?

– Не хамите, – одернул его Слава. – И четко отвечайте на поставленные вопросы. Назовите фамилию проводника, имя, адрес.

– Откуда я могу знать его адрес? Поезд проходящий. Мне позвонил поставщик, сказал, к какому поезду я должен подъехать, назвал вагон, и все. Я забрал коробки, их немного, расплатился с проводником, отвез товар на свой склад.

– Значит, подтвердить, что вы были на вокзале, никто не может? – продолжал задавать каверзные вопросы Щукин.

– А зачем? – не понимал Роман.

– Повторяю: кто может подтвердить, что вы были на вокзале?

– Не знаю… наверное, никто…

– Пройдемте с нами, – вздохнул Щукин.

– Куда? – всполошилась Ариадна. – Куда вы его забираете?

– В следственный изолятор, – проговорил Гена, надевая наручники на руки потрясенного Романа Семеновича. – Слава, посмотри на «дворники». Новые они или старые?..

Софийка, проснувшись от шума, пробралась к бабушке.

– Бабуль… – позвала она шепотом.

– Иди ко мне, я не сплю, – отозвалась та из темноты.

Софийка села к ней на кровать:

– Ты слышишь?

– Еще бы! Кто к нам пожаловал так поздно?

– Не знаю. Чш! – приложила девушка палец к губам. Хлопнула входная дверь, послышались рыдания Ариадны. – Мама плачет. Я пойду к ней, узнаю, что случилось…

– Иди.

Софийка выпорхнула, а Ксения Николаевна включила настольную лампу, щурилась от света и прислушивалась. В доме было тихо, только громко, хотя и невнятно, вперемежку с рыданиями, говорила Ариадна. Вскоре вернулась Софийка с вытаращенными глазенками, явно напуганная.

– Ну, что там стряслось? – нетерпеливо спросила бабушка.

– Ты представляешь, ба, – схватилась за щеку Софийка, – папу арестовали. Милиция.

– Не может быть! – приподнялась Ксения Николаевна. – За что?

– Мама не знает. Ба, я пойду к ней? Она так плачет…

– Конечно, дорогая, – согласилась Ксения Николаевна. Когда внучка ушла, она покачала головой, произнесла задумчиво: – Значит, он не только мерзавец, но еще и бандит…

Дочь Ксении Николаевне было жаль. Но она и пальцем не пошевелит, чтоб ее утешить. Кто знает, вполне возможно, завтра зятя отпустят, и Ариадна возьмет да расскажет, что ее мать, оказывается, их обманывала столько времени, притворяясь немощной. Обида на дочь застряла в сердце, Ксении Николаевне не удавалось избавиться от нее. Она легла, но свет не выключила, прислушивалась к рыданиям дочери. Какой уж тут сон…

К полудню в кабинет Щукина привели на допрос Романа Семеновича. Он был зол – хуже некуда. Что ж, это совсем неплохо, в таком состоянии человек плохо владеет собой, сгоряча выбалтывает много полезного. Гена поехал за Батоном, Архип Лукич надеялся, что Рауль опознает в нем убийцу Евы. Слава находился тут же, но не он и не Щукин начали допрос – первым заговорил Роман Семенович:

– За что меня арестовали?

– Задержали, задержали, – поправил его Щукин. – Вы пользуетесь устаревшей терминологией.

– Смысл один, – сквозь зубы прорычал Роман. – За что?

– Вы задержаны по подозрению в убийстве, – огорошил его Слава.

Щукин метнул в коллегу испепеляющий взгляд. Слава поторопился, но в этом вина и Щукина, не предупредил парня, чтобы тот не лез поперед батьки. Тем не менее слово сказано, подозреваемый в шоке, надо брать его тепленьким. Роман Семенович сгорбился, глаза его бегали впустую, не останавливаясь ни на ком из следователей.

– Вы меня обманули, – наконец прервал паузу Щукин, – вы отлично знали Пушко.

– Какого Пушка? – отчаянно взвизгнул Роман. – Не знаю я…

– Ага, не знаете, зато вы второй раз называете по кличке, – подловил его Щукин.

– Не знаю я никаких кличек! – визжал Роман. – Какое убийство? Где?

– И не одно, – снова невпопад встрял Слава.

– Не одно?! – перешел на шепот Роман. – А сколько?

– Четыре, – добил его Слава.

Роман Семенович чуть не свалился со стула. Допрашивать человека в таком состоянии жестоко, однако жалости в данном случае не место и допрос желательно продолжить. Щукин попросил Славу принести валерьянки, сам же налил воды и поднес арестанту:

  117