очень нудно 
46 
– Тебе хорошо было, девочка моя?
– Да, – задыхалась от счастья Белла, что он так быстро выдохся и можно посмотреть телик. «Вот поступлю в театральный, уйду в общагу, а тебя пошлю на х...» – весело думала она.
Белла читала стишок на экзаменах, а лица в комиссии прокисали. Провалилась на первом же туре. Выловила престарелую бабку, заседавшую в комиссии, спросила, почему ее не приняли. Та важно сказала:
– Милая, у вас чудовищный южный говор. Хотите поступить в театральный вуз, занимайтесь речью, берите уроки.
Белла брала уроки и через год повторила попытку. Выходя из аудитории, услышала за спиной шепоток: такая красивая и полнейшая бездарность. Особенно оскорбило слово «полнейшая», эдак произнесли в превосходной степени. Она превосходно бездарна! Естественно, опять провалилась на первом же туре. Мечты о звездной карьере разбились вдребезги. Что делать? Жить-то хотелось по стандартам миллиардеров. И тут вдруг...
Вскоре после провала на экзаменах покровитель привел настоящего барина, примерно своего возраста, но импозантного туза а-ля Омар Шариф. Покровитель относился к нему с низкопоклонством, отчего стал невыносимо противен Белле. Выпили, поели. Она готовила кофе, на кухню приплелся покровитель.
– Любимая моя, – мялся он. – Это очень влиятельный человек. Если мне удастся с ним договориться, мы с тобой поедем на Средиземное море. Хочешь?
– Хочу. Валяй дальше.
– Видишь ли, моя любимая девочка... мне очень... как бы это сказать... (Белла с любопытством уставилась на него, отставив кофе). Ты ему очень понравилась... не могла бы ты его... слегка... приласкать? Ну, там ручку дать поцеловать, пошутить...
– И все?
– Смотри по обстоятельствам. Я уйду за тортиком... а ты с ним пообщайся, сколько нужно. Угу?
– Угу, – насупилась Белла.
Хлопнула входная дверь. Ушел. Белла в сердцах швырнула в стену полотенце:
– Прям как в кино: муж подкладывает жену начальнику. Ну, ладно, гад, гуляй.
Она принеслась в комнату свирепая, что поделать – молодость, ей было тогда двадцать лет, и напрямик заявила тузу:
– Короче, мой козел ушел гулять, а мне велел трахнуть тебя. Раздеваться?
Казалось, этого человека невозможно смутить, но он смутился, покраснел. Белла поняла, что ведет себя глупо и вульгарно. Мадам Тюссо часто называла ее богиней, но при этом говорила, что у богини манеры шлюхи с панели. От злости и обиды, от сознания беспомощности в привлекательном мире, где ей не находилось достойного места, Белла разревелась. Туз подождал, пока она наплачется, сунув платок ей в нос, затем участливо спросил, вызвав новый приступ жалости к себе:
– Ты не любишь его, Белла?
– Кого! – вскинула она фиалковые глаза, необыкновенно прекрасные в слезах. – Этого урода? Нет, конечно.
– Почему же ты живешь с ним?
– А куда деваться? И не живу я с ним, у него жена есть, она и живет. А меня он содержит.
Он чему-то усмехнулся, мягко сказал:
– Неси-ка лучше кофе, хватит реветь.
Белла поняла, что отрабатывать чьи-то там договоры не придется, умчалась на кухню и сварила новый кофе. Туз много рассказывал о разных странах, блистал остроумием, вообще держался на равных, выслушивал Беллу, а не долдонил: «Девочка моя любимая, не суй свой чудный носик в мои дела» или «Любимая, ты ничего не понимаешь, помолчи». За какой-то час он покорил Беллу. Рассмеявшись очередной шутке, она лукаво предложила:
– А знаешь что, давай правда наставим моему козлу рога?
– Не стоит, – вновь смутился он.
– Еще как стоит! – воскликнула Белла, расстегивая кофточку.
– Я... не... хочу... – с большим сомнением произнес он.
Ей ужасно нравилась его робость. Возможно, он умело играл, но ей в тот момент это было неважно. Она подскочила к магнитофону, врубила музыку:
– Сейчас захочешь.
Кто сказал, что она бездарна? Какая-то комиссия из напомаженных черепах Тортилл? У которых помада выступала за границы губ, а дешевые украшения делали их похожими на прилавок блошиного рынка. Дудки, она прекрасная актриса! Белла не просто устроила стриптиз, она пародировала педагогов и однокашниц из «Имидж-класса», вещи срывала легко и весело, с детской непосредственностью. И когда разделась до трусиков, когда обнажила свою роскошную грудь, так и не получившую первую премию «мисс бюст», в зрачках туза увидела блеск вожделения. Однако он беспокойно дернулся:
– А если он придет сейчас?
Белла взгромоздилась к нему на колени и сказала уже без обиды на покровителя:
46 
