очень нудно 
40 
Шаги стихли внезапно, как песнь, оборванная на полуслове, а в следующий миг скрип половиц сменился жалобным попискиванием пары верхних ступенек. Вампир почти бесшумно спускался, вскоре настал бы момент – выскочить из укрытия и напасть, но более чем запачканные землею сапоги и край плаща противника Дарк так и не увидел. Фигура мгновенно исчезла из виду, а крадущаяся поступь сменилась топотом быстро бегущих наверх ног.
«Проклятье! Кровь… он почуял мою кровь! Рана-то открытая; я едва чувствую запах, а для него смердит, как на скотобойне!» – догадался моррон и, замешкавшись не более чем на доли секунды, выскочил из-за балки и пустился преследовать трусливого беглеца.
Боль в опухших коленях не вернулась при беге, но вот когда Дарку пришлось перепрыгнуть через проем в две-три отсутствующие ступеньки, при приземлении раздалось похрустывание. Интуиция подсказала моррону, что у него на погоню осталось не так уж и много времени, минута, самое большее – две; долее его ноги не выдержали бы. Взлетев по лестнице на первый этаж, Аламез опять не увидел врага, лишь на самом верху еще одной лестницы, ведущей на второй этаж, мелькнул кусочек уже знакомого плаща. Отрыв увеличился, но это не смутило Дарка, уверенного, что погоне вскоре придет конец: ведь даже если кровосос и осмелится выбраться наружу, верный союзник Дарка – солнечный свет существенно снизит скорость его передвижения. Еще не добравшись и до середины лестницы на второй этаж, моррон услышал треск, сменившийся грохотом падения досок и черепицы. Когда же он достиг верхней ступени, то до ушей донеслись с крыши удаляющиеся звуки, а взгляду предстала весьма опечалившая Аламеза картина. В потолке зияла дыра, с краев которой все еще продолжали осыпаться осколки старой черепицы. На полу лежала груда гнилых обломков древесины, а по всему помещению витали клубы поднятой пыли.
Вампир оказался не только чутким, но и хитрым противником, способным быстро мыслить и сопоставлять. На ходу он вычислил, что моррон при падении повредил именно руку, и избрал оптимальный путь отступления. Левая кисть Дарка по-прежнему свисала плетью, и на крышу на одной руке ему ни за что не взобраться. Кровосос умудрился просчитать ситуацию, что, бесспорно, делало ему честь, однако в своих расчетах он не учел одного маленького нюанса. Его тактическая уловка не столь разозлила, сколь раззадорила моррона, не привыкшего избегать перчаток, которые ему бросают в лицо.
Даже не попытавшись подтянуться на одной руке, поскольку точно знал, что все равно не удастся, Аламез вылез в пустой оконный проем и ступил на шаткий карниз. К счастью, крыша оказалась довольно пологой, а поскольку дома стояли вплотную друг к дружке, то на соседнюю крышу можно было не перепрыгнуть, а перебежать. Одна лишь беда – не защищенные во многих местах отпавшей черепицей и поэтому сильно подгнившие от дождей доски могли не выдержать вес тела взрослого человека. Имелся всего один-единственный и очень рискованный способ преодолеть опасное пространство, и вошедший в азарт Дарк не побоялся им воспользоваться.
Отдавая себе отчет, что в любой момент может провалиться и в результате еще более продолжительного и болезненного падения вновь оказаться на исходной позиции, то есть все в том же самом подвале, моррон побежал; побежал быстро, но не по прямой, а по пологой касательной, постепенно поднимаясь к вершине соседней крыши. Глаза слезились, в ушах завывал ветер, а также слышались треск ломающихся досок и неприятный звук скольжения осыпающейся черепицы. Бежать было страшно, но еще страшнее казалось остановиться. Дарк прекратил свой безумный забег гораздо позднее, чем можно было бы, лишь на середине довольно прочной крыши соседнего дома. Поскольку опора под ногами была твердой, Аламез наконец-то позволил себе роскошь отдышаться и оглядеться.
Внизу виднелась площадь, не столь уж и мрачная, как выглядела она с мостовой. Ползавшие по ней людишки, похожие сверху на двуногих муравьев-переростков, так и не заметили двух чудаков, совсем недавно промчавшихся по крыше, которой сейчас практически и не было. Своим отважным поступком моррон значительно облегчил работу строителей по сносу развалюхи: можно смело сказать, что он один уничтожил большую часть гнилой крыши. С высоты хоть и не птичьего полета, но все же немаленькой открывался отличный вид на грязно-серый, как будто целиком закопченный и запачканный бедняцкий квартал. Отсюда Дарк увидел многое, но только не то, что ожидал.
40 
