очень нудно 
38 
– Не ругайтесь, подполковник… – слабо выговорила Марго.
– Вам лучше? – обрадовался он, присел перед нею. – Воды принести?
– Нет! – окончательно пришла в себя Марго. – Не уходите!
– Да вода в графине на столе стоит, я только…
– Нет! Я не буду пить. Дайте руку.
Она сжала его пальцы, и тут же взгляд ее снова упал на доктора, глаза Марго расширились. Суров проследил за ее взглядом и закрыл собой труп, встав в полный рост:
– Не смотрите на него. Можете идти? Я помогу дойти до экипажа…
– Нет, нет… Все прошло.
Как гром среди ясного неба, раздался сухой голос:
– Кто зваль помощь?
В дверях застыла гувернантка – она тоже увидела доктора. Лицо ее стало вытягиваться, хотя, казалось, уж больше и невозможно ему удлиняться. Издав нечто вроде стона, англичанка грохнулась на пол, загородив выход. Суров бросился к ней:
– Мне положительно не везет сегодня.
Теперь надо было убрать мадемуазель, не переступать же через нее. Суров взял ее на руки и снова стал озираться. Марго уступила кушетку:
– Положите ее сюда, мне уже лучше.
Уложив мадемуазель, он кинулся к выходу.
– Стойте! – закричала Марго. – Не уходите!
– Надо позвать полицию…
– Нет, нет, нет! Не бросайте меня.
– Но мадемуазель Каролину нельзя оставлять одну…
– Нет, нет, не уходите. Из окна позовите.
Суров бросился к окну, свалил герань, горшок разбился. Чертыхнувшись, он высунулся наполовину, закричал кучеру:
– Прошка! Прошка, каналья! Ко мне!
– Чего изволите, ваше высокоблагородие? – очутился тот у окна.
– Гони в полицейский участок, скажи, доктор убит, пускай приедут.
Прошка умчался. Марго стояла рядом с кушеткой, прижавшись спиной к стене, и с ужасом смотрела на доктора. Подполковник, нервно отирая лоб платком, предупредил ее:
– Сударыня, не смотрите. Ежели вы еще раз лишитесь чувств, с двумя обморочными дамами мне не справиться. Помогите гувернантке.
– Отойдет сама, – неотрывно глядя на труп, обронила безжалостная Марго. – Александр Иванович, подойдите ко мне.
Он подошел, намеренно загородив труп. С минуту Марго стояла, опустив глаза и кусая губы, кажется, она что-то хотела сказать и не решалась. Суров терпеливо ждал, не задавая вопросов. Наконец Марго с трудом вымолвила:
– Вы чувствуете запах крови?
– Да. Его убили недавно…
– А недавно – значит, когда?
– Полагаю, перед рассветом или на рассвете. Я сужу по высыханию крови на полу, она подсохла лишь по краям. Вам нехорошо?
– Нет-нет, не беспокойтесь. Должно быть, это ужасно – видеть своего убийцу? – Она подняла на Сурова потрясенные глаза, ставшие темно-зелеными. – И умирать, чувствовать боль?
– На войне, Маргарита Аристарховна, такое часто случается, только там о смерти недосуг думать.
– Отчего на доктора мне страшно смотреть? Та девушка… которую мы выловили из озера… она… мне не было страшно.
– Из-за крови, – мягко ответил Суров. Он, повидавший много всего, хорошо понимал смятение и растерянность Марго. – И ту девушку вы не знавали лично, а доктора видели живым, говорили с ним, успели оценить его. Вам трудно признать факт его столь ужасной смерти. Но ничего, пройдет, поверьте.
– Дайте мне вашу руку, Александр Иванович. – Она крепко сжала его большой палец в своем кулаке и сказала: – Я хочу, чтоб вы… посмотрели на него.
– Как же я посмотрю, когда вы меня держите?
– А мы… мы вместе посмотрим…
Ну, вот, опять ее, наверняка впервые увидевшую окровавленный труп, явно напуганную, донимает неуемное любопытство. Честно сказать, Суров поражался выдержке молодой женщины, другая на месте Марго лежала бы без чувств, как гувернантка, а потом целый месяц рыдала от одних воспоминаний и лечилась бы у докторов. Видя, какой внутренний барьер ей приходится преодолевать, как трудно она наполнялась решимостью, он не стал возражать. В конце концов, капризы хорошеньких женщин, даже такие экзотические, сам бог велел исполнять.
Суров отступил на шаг, открыв вид страшной картины, но не сводил глаз с Марго: если ей вновь станет дурно – никакие уговоры больше не помогут. Она сделала несколько шагов к доктору, держась за палец Сурова, затем вытянула шею, рассматривая убитого.
Рядом раздался стон, и Марго прижалась к Сурову всем телом, ища защиты. Он совершенно спокойно сказал:
– Ваша гувернантка приходит в себя.
– Я о ней позабыла, – пробормотала Марго. – Посмотрите, Александр Иванович, у него под ладонью что-то лежит.
38 
