очень нудно 
203 
– Ну что ж, на войне не без дезертиров, придется нам мужской компанией за дело браться, – обратился юноша к гномам. – Берите топоры, ребята, и в путь!
– Нахал, он во всем нахал, – покачал головой Альто. – Нет, ну надо ж! Приходит неизвестно кто, спектаклю ломает, а в итоге выходит, что я еще и драться должен, только не понятно, за кого и за что.
– Надеюсь, это веская причина? – Мортас бросил в руки сидевшего на шкурах гнома туго набитый кошель.
От сильного удара тесьма разошлась, и по полу покатились большие разноцветные камешки: изумруды, алмазы, рубины.
– Эх, знала бы тетка истинные пределы щедрости козлобородого, не подожгла бы корчму так задешево, просто даром! – весело рассмеялась Флейта, бегло оценив размеры раскиданного по грязному полу богатства.
– Это не маг платит, а я, – уточнил Мортас, даже не повернув головы в сторону Флейты, переставшей его интересовать сразу же после отказа встать в ряды вновь собираемого отряда.
– Аккуратней кидаться надо было, – флегматично заявил Альто, с интересом рассматривая ближайший камень, но не дотрагиваясь до него рукой. – Теперь замучаешься собирать, а мне они без надобности, навоевался уже, пора бы и отдохнуть!
– Только не говори, что и ты отказываешься, – обратился Мортас к понуро опустившему голову Пархавиэлю – У тебя же с магом договор был…
– Нет больше договора, нет! – взревел вдруг Пархавиэль, выпуская наружу накопившиеся за долгое время эмоции. – Был договор, да вышел весь! Он для меня пальцем о палец не ударил, друзей найти обещался, а сам пес знает чем занимался! Сам я их нашел, договору конец! – прокричал на одном дыхании гном и отвернулся, не в силах смотреть на неподвижное тело Зигера.
Мортас мгновенно оценил ситуацию и понял, кем был для Пархавиэля умирающий гном. Наемник склонился над телом и, небрежно откинув в сторону шкуру, осмотрел рану.
– Рана глубокая, рваная, задеты печень и кишечник, дольше пары часов не протянет! – огласил приговор наемник, насмотревшийся за свою опасную жизнь на множество подобных ран. – Пойдешь со мной, если спасу ему жизнь?!
Вопрос прозвучал неожиданно и вызвал удивление окружающих. Пархавиэль как во сне кивнул и через силу выдавил из себя всего одно слово: „Пойду!“ Не тратя времени даром и не отвлекаясь на посыпавшиеся вопросы Флейты, Мортас достал из мешочка на поясе пару склянок, вытащил из-за голенища эльфийский кинжал и принялся колдовать над телом. Примерно через час, проведенный за обмыванием раны, заливанием внутрь распоротого живота гнома дурно пахнущих растворов и прочими таинственными действиями, Мортас накрыл свежезашитую рану чистой тряпкой и наконец-то отошел от тела.
– Ну, вот и все, – тяжело вздохнул юноша, протерев тыльной стороной ладони вспотевший лоб. – Часа через два-три в себя придет. Кричать да дергаться шибко будет, так что лучше его покрепче связать. Через пару недель будет ходить, обещаю!
Пархавиэль не знал, обманывал ли его человек или нет, но надеялся на лучшее, тем более что предел возможностей Мортаса оставался для него загадкой. „Кто может летать, тот и брюхо заштопает!“ – пришел к заключению Зингершульцо, легонько похлопал по плечу храпевшего на кровати прадеда и направился к выходу. Флейта сплюнула на пол и, опоясываясь мечом на ходу, пошла вслед за гномом. Румбиро Альто остался, кто-то ведь должен был позаботиться о тяжелораненом и защитить самого старого гнома в Альмире от визитов непрошеных гостей.
До гостиницы добрались без приключений. В только что наступивших сумерках улицы и площади города были пусты, жители сидели по домам и не высовывались наружу, где в ночной тьме вовсю орудовали обнаглевшие шайки разбойников. Большинство стражей отсыпались после недавней бойни, и немногочисленные патрули встречались крайне редко. Лишь однажды, где-то посередине моста, ведущего в опустевший Королевский квартал, путникам попались навстречу блестящие кирасы. Один служитель порядка обнажил меч и кинулся на Пархавиэля. Столкновения, однако, не произошло, сослуживцы остановили ретивого солдата и силой заставили вложить меч в ножны. Вид Мортаса в окровавленной броне, двуручная секира гнома, поднятая высоко над головой, да и сумасшедший блеск в глазах девушки со шрамом на лице не способствовали поднятию боевого духа служивого люда. Патрульных было всего четверо, а, как известно, не каждый наряд доживал до утра.
Стороны разошлись, обменявшись, как приветствиями, настороженными взглядами. Солдатам слишком мало платили, чтобы лезть на рожон, а в планы Мортаса и его попутчиков не входили бессмысленные уличные потасовки. За их плечами были кровопролитные бои, а впереди ожидали многообещающие перспективы.
203 
