40 
Миранда нервно сплела пальцы. Ее раздирали противоречивые эмоции. С одной стороны, желание встать, попрощаться и тем самым разом покончить со всей этой историей, а заодно и с унижением, которое приходилось испытывать сейчас. С другой — элементарное чувство долга перед собой, не позволявшее поддаться минутной слабости и уйти отсюда не солоно хлебавши.
Но существовало еще кое-что, пожалуй даже еще более действенное, чем два первых соображения: сам Джейсон. Находясь рядом с ним, Миранда всегда испытывала смешанное чувство восторга и беззащитности. Восторгалась она всем, что было в Джейсоне, — начиная от неяркой, но подчеркнуто мужественной внешности и заканчивая неподражаемыми интонациями голоса. Все вместе взятое заставляло ее чувствовать себя беззащитной перед ним.
Именно эти эмоции и испытывала сейчас Миранда, глядя на Джейсона. Даже будучи рассерженным, он казался ей великолепным. Его серые глаза поблескивали, лицо раскраснелось, губы, вероятно, пересохли от волнения, потому что время от времени он машинально проводил по ним языком. К тому же от него исходило ощущение физической силы, которое вызывало у Миранды ответную реакцию, окрашенную такой явной чувственностью, что с ней трудно было бороться.
Это началось едва ли не с первых минут знакомства. Даже немного раньше — с того момента, когда Миранда впервые увидела Джейсона.
Их встреча состоялась в тысяча девятьсот девяносто седьмом году. Миранде было пятнадцать лет, и она училась в престижном частном колледже «Хасбис прайвит скул». Дома, в поместье «Мартлетс-васт», она бывала только во время летних каникул.
До той поры она Джейсона не знала, хотя он жил вместе с матерью неподалеку от поместья, в деревне Черристоун. Но так как пути Миранды и Джейсона не пересекались, то и познакомиться они не могли.
Возможно, им вообще никогда не пришлось бы встретиться, но примерно за полгода до того птичница миссис Келли, много лет проработавшая в поместье, запросила отставки по причине ухудшившегося здоровья. На ее место взяли Молли Скумбинг, мать Джейсона. Сам он в то время уже был студентом и большую часть года находился в Лондоне.
Тем летом Джейсон впервые приехал погостить не в деревню, а в поместье «Мартлетс-васт», потому что Молли жила там, в стоявшем особняком коттедже.
Миранда даже не догадывалась о присутствии на территории усадьбы симпатичного студента, пока однажды не столкнулась с ним в доме.
Вообще-то Джейсон в главное здание не заходил, ему там нечего было делать. Но в тот день Молли попросила его отнести кухарке две куриные тушки, потому что самой ей было недосуг. Так Джейсон оказался в хозяйском доме.
У Миранды тот день тоже начался не так, как всегда. Обычно, приезжая домой на каникулы, она вставала с постели поздно, желая хотя бы летом отоспаться после напряженного учебного года. Однако тем утром ее словно подтолкнула какая-то сила.
Открыв глаза и увидев, что солнце низко стоит над горизонтом, Миранда посмотрела на часы. Еще не было и половины седьмого, и она удивилась тому, что проснулась в такую рань. Затем, недолго думая, ткнула подушку кулаком, повернулась на другой бок и уютно свернулась калачиком.
Так Миранда пролежала с четверть часа, однако, несмотря на то что глаза ее были закрыты, сон не шел. Еще минут чрез десять она поняла, что не прочь бы перекусить. И уж после этого, больше не раздумывая и не удивляясь необычному приливу бодрости, села на кровати.
Потирая кулаками глаза, услышала голодное урчание собственного желудка. Этого с ней давно не случалось. Так проголодаться, чтобы желудок подал сигнал, было для нее в диковинку.
Надо поесть, констатировала Миранда, поднимаясь.
Как правило, спала она в майке и трусиках, поэтому, не желая мудрить с одеждой, просто натянула пижамные брюки и в таком виде вышла из спальни. Майка ее была изготовлена из тонкого белого трикотажа, который не столько скрывал, сколько подчеркивал юную грудь. Однако Миранда не относилась к категории стеснительных девушек, да и некого ей было стесняться в собственном доме. Прислугу она никогда не принимала в расчет, а отец в этот ранний час находился в своей комнате, расположенной в другом крыле здания.
Собственно, Миранда тогда и вовсе ни о чем таком не думала. Ей хотелось поскорее позавтракать, и, спускаясь по лестнице на первый этаж, она представляла себе, как сейчас соорудит большой сандвич с толстым ломтем ветчины, майонезом и зеленью и как затем съест его весь, без остатка, запивая апельсиновым соком. И ее меньше всего интересовало то, как она выглядит.
40 
