14 
Тут из- под опустившегося в очередной раз на подкову молота брызнул фонтанчик искр, и в толпе раздался восторженный визг -как при фейерверке.
Макс вздрогнул. Эти разряженные дамочки похожи на стаю завывающих мартовских кошек, промелькнуло в его голове.
- Нет, ты слышишь?! - восхищенно воскликнул Джонни.
Макс недовольно покосился на него. Однако, будучи малым толстокожим, Джонни намека не понял.
- Да улыбнись же хоть разок! - вполголоса произнес он. - Что ты дуешься как мышь на крупу!
Стоявшая рядом с ним девица хихикнула. Макс машинально перевел взгляд на нее, и в тот же момент ее глаза вспыхнули, словно получив дополнительную энергию. Еще через мгновение она бесстыдно оглядела Макса с головы до ног, и ее брови восхищенно поползли вверх. Похоже, девица только сейчас рассмотрела фаворита состязаний как следует.
- Ах какой красавчик! - произнесла она, одним губами, но Макс понял.
Что это они все сегодня как с цепи сорвались, подумалось ему. В прошлом году ничего подобного не было…
Взбудораженное состояние дам заставляло его нервничать. Он чувствовал себя выставленным на продажу жеребцом, и ощущение это не доставляло ему никакого удовольствия. Наоборот, было очень неприятно. Да и кому, скажите, понравится, когда на тебя смотрят, как на животное?
С другой стороны, ничего особенного не происходило. Возможно, в другой раз Макс вообще не обратил бы внимания на странное, как ему казалось, поведение дам. Но заключенное Джонни пари действовало на нервы, выбивало из колеи и заставляло видеть события в мрачном свете. Разумеется, Макс понимал, что с его стороны глупо поддаваться подобному настроению, но ничего не мог с собой поделать. Хотя самому было смешно, что в свои тридцать два года он так остро воспринимает откровенные женские взгляды. Ведь давно уже не мальчик, а взрослый мужчина, так откуда вдруг такая реакция?
Вероятно, Макса просто раздражал тот факт, что сгрудившиеся вокруг женщины оценивают его. Сравнивают с другими. И каждая прикидывает, подойдет ли он ей. Макс предпочитал, чтобы все было наоборот, чтобы он сам выбирал себе подружку. И, между прочим, ему нравилось это занятие. Поэтому за ним закрепилась репутация волокиты.
Правда, как правило, Макс ничего не имел против, если какая-нибудь красотка первой начинала проявлять к нему интерес. Ему импонировала подобная активность - конечно, если все в меру и тактично. Особенно подобное поведение приветствовалось в постели, потому что будоражило, разогревало кровь и побуждало к ответной активности.
Но одно дело, когда ты сажаешь в свой автомобиль и увозишь к себе домой какую-нибудь симпатичную молодую женщину, и совсем другое - когда вынужден ковать подкову посреди деревенской площади, а вокруг стоят и жадно таращатся на тебя дюжины полторы забывших о всяких приличиях разряженных дамочек, в глазах у которых можно прочесть одно: кого он выберет в финале?
Если бы я хотя бы за день узнал о том, как меня подставил Джонни, то наверняка отказался бы от участия в нынешних состязаниях, мрачно подумал Макс. Но у меня даже не было времени отозвать свою заявку.
Он чувствовал себя как выложенный на прилавок кусок мяса… если только тот способен что-то чувствовать.
Заканчивая работу над подковой, Макс исподтишка взглянул на своих визави. Интересно, какие мысли вертятся сейчас в головах всех этих женщин? Неужели моя оценка настолько высока? Или дамочки просто ждут не дождутся конца соревнований, момента, который имеет к одной из них самое непосредственное отношение? Даже к замужней. Или нет, кажется все-таки мужа не должно быть. Не помню…
Мысли Макса перемежались завершающими ударами молотом по подкове, которым вторил громкий счет одного из представителей жюри.
А что считать? Макс и так знал, что ударов будет ровно тридцать. Ему был прекрасно известен потенциал соперников, и он нарочно тренировался у себя в кузнице, чтобы сейчас завершить работу на круглой цифре.
- Тридцать! - прокричал представитель жюри таким тоном, будто собирался тут же продолжить счет, но Макс положил молот на стоявший рядом верстак и бросил подкову в ведро с водой.
- Готово!
- Как - уже? - удивился второй представитель жюри.
Взглянув на него, Макс пожал плечами.
- Мне подковы ковать не впервой.
- Тридцать! - громогласно, чтобы все слышали, объявил первый представитель жюри.
Публика зашумела, дамы завизжали и захлопали в ладоши.
14 
