49 
Иларио не давал о себе знать. Несколько раз Питеру нужно было переговорить с ним по деловым вопросам, но он не решался снять трубку и позвонить ему. Слишком мало времени прошло, чтобы бередить рану, которая только начинала затягиваться тонкой пленкой.
Однажды вечером, когда над Нью-Йорком сгущались грозовые тучи, тоска по Лауре стала такой сильной, что Питер едва не заказал себе билет на Мадрид. Но представив, что может ожидать его там, он сдержался. Лаура не желает видеть его. Он не станет навязываться, для этого у него еще достаточно гордости и сил.
Но, несмотря на решимость, Питер чувствовал, что и того и другого у него остается все меньше и меньше. И что время идет, а желанное успокоение никак не наступает.
Вот и сейчас первое, что пришло в голову, как только он открыл глаза, — что делает сейчас Лаура? Одна ли она или рядом с ней уже появился мужчина, которому она не говорит о любви, предначертанной судьбой, но с которым ей хорошо?
Главным было не позволять таким мыслям отравлять жизнь. Питер быстро встал и оделся. Можно спуститься вниз в кафе позавтракать, просмотреть утренние газеты, затем пробежаться немного в парке… Когда-то эти немудреные развлечения вполне удовлетворяли его. Но сейчас все было по-другому.
Тем не менее Питер упрямо заставлял себя следовать заведенному порядку. Он спустился вниз в лифте. Хорошенькая блондинка, которая жила несколькими этажами ниже, кокетливо улыбнулась ему, когда они чуть не столкнулись в дверях. Девушка была привлекательна, дорого одета и явно смотрела на Питера с благосклонностью. Красивая и из хорошей семьи. Впрочем, люди именно такого сорта и проживали в этом доме — у остальных на это просто не было средств.
Однако сегодня улыбка девушки осталась без ответа. Питер с ужасом сознавал, что после Лауры все женщины кажутся ему лишь дешевыми куклами, лишенными жизни, повторяющими затверженные слова…
Питер вошел в кафе, которое располагалось в цокольном этаже дома. Почти все столики были заняты, и когда ему замахала рукой та самая блондинка из лифта, ему пришлось с притворной улыбкой на лице подойти к ней.
— Я оказалась быстрее вас, — проворковала она. — В это время здесь обычно полно народа… Но я с радостью поделюсь с вами своей добычей.
Она небрежно смахнула сумочку с соседнего стула, и Питеру ничего не оставалось делать, как сесть рядом с ней.
Господи, и что они такого во мне находят? — тоскливо размышлял он, замечая взгляды, которые его хорошенькая соседка время от времени кидала на него. И почему я не могу откликнуться на их призывы?
Они сделали заказ, продолжая обмениваться ничего не значащими фразами. Питер видел, что девушка прикладывает титанические усилия, чтобы заинтересовать его разговором, и, чтобы вознаградить ее, он стал внимательнее прислушиваться к ее болтовне.
— Ах, вы даже не представляете себе, до какой степени стало страшно жить в этом доме, — рассуждала блондинка, отчаянно жестикулируя.
Официант принес ей овсяные хлопья с кефиром, но они, по всей видимости, не вызывали у нее особенного аппетита, потому что она продолжала говорить и поглядывать на горку золотистого картофеля на тарелке Питера.
— Страшно? — удивился Питер. — По-моему, здесь прекрасная охранная система…
— Ну не совсем в доме. — Девушка наморщила маленький носик, и Питер спросил себя, почему некоторые женщины не могут связно выражать свои мысли. — Стало страшно выходить на улицы.
Питер вздохнул. Вряд ли эта красавица знает, что такое ходить по улицам. Наверняка ее всегда поджидает «кадиллак» отца или друга. Ей не придет в голову бродить по городу с толпой цыганят…
Он вздрогнул. Неужели он обречен всегда вспоминать о Лауре?
Блондинка смотрела на него, чуть приоткрыв рот, отчего ее миловидное личико приобрело глупое выражение. Она явно ждала ответа.
— Думаю, что вам нетрудно будет найти себе надежного провожатого, — пробормотал Питер, сознавая, что потерял нить разговора.
— Вы очень любезны! — Девушка заулыбалась, и Питер понял, что попал в точку. — Но думаю, что с цыганами должна разбираться полиция, а не добропорядочные граждане!
В первую секунду Питер решил, что ослышался. В конце концов, он слишком много думает о Лауре и обо всем, что с ней связано. Но его собеседница с упрямым выражением на хорошеньком личике снова повторила «цыгане» и встряхнула волосами.
49 
