Глава 20

— Ты уверен, что рассказал мне все, что произошло после того, как я ушла? — Поскольку обогреватель «феррари» работал на полную мощность, зубы Фэб постукивали не от холода, а от избытка адреналина.

— Так точно, насколько я запомнил.

Она до сих пор не могла освоиться с поразительным фактом, что в данный конкретный момент Рон и Джэсон Кин заняты процессом составления новых условий контракта на стадион.

Фэб думала о своем отце и испытывала незнакомое чувство — умиротворение. Она вдруг поняла, что доказала кое-что сейчас не ему, а только себе.

«Феррари» подскочил на выбоине, и Фэб неожиданно сообразила, что они едут проселочной дорогой.

— Я думала, ты везешь меня домой.

— Так и есть. В мой дом.

— Зачем?

— Потому что, когда я в прошлый раз заезжал к вам, миз Молли была там в обществе трех своих приятельниц. Не думаю, что когда-либо представлял себе, какие писклявые голоса у девочек-подростков. — Он посмотрел на нее. — Мне показалось, что ты и я нуждаемся в уединении, поскольку нам надо обсудить некоторые вопросы.

Фэб порылась в мозгу, но не нашла там ничего такого, о чем им надо переговорить и что не могло бы подождать до завтрашнего утра. После того что произошло в гимнастическом зале, она считала себя не в состоянии выдержать еще один отказ и понимала, что ей не следует провоцировать ситуацию, оставаясь с ним наедине. Но поскольку он уже ехал вдоль аллеи, ведущей к его дому, было несколько поздновато просить его повернуть назад.

— Сначала мы поговорим, — сказал он, — затем мы сожжем твое платье.

Он говорил отрывисто и сердито, поэтому было сомнительно, что его замечание имело сексуальный подтекст, но как только «феррари» промчался под голыми кронами деревьев, чьи скелетообразные ветки вырисовывались на фоне ночного неба, она почувствовала, что ладони ее взмокли.

— Это от Версачи.

— Не понял.

— Мое платье от Версачи. Это фамилия модельера. Или по крайней мере содрано с Версачи. В Манхэттене у меня есть приятельница, которая может ободрать любого модельера.

— Что с твоим голосом? Он какой-то смешной.

— У меня зубы стучат.

Медленно движущаяся машина подпрыгивала на выбоинах.

— Я включил обогреватель. Здесь тепло.

— Мне не холодно. Подозреваю, что это запоздалая реакция. Я слегка понервничала сегодня вечером.

— Ты чертовски прекрасно держалась, Фэб. За всю мою жизнь я никогда не видел ничего подобного тому, что ты вытворяла сегодня. Я слегка разочаровался в Роне из-за того, что он не посвятил меня в ваши планы, особенно если иметь в виду, что он пригласил меня.

— Рон не знал, что именно я замыслила.

— Ты хочешь сказать, что он подстроился по ходу дела?

— Не совсем. Я сообщила ему, каким должно быть его поведение, но не ввела его в детали того, что я наметила. У него сердечная аритмия. Ему становится худо, когда он нервничает, и я боялась, что он выдаст меня. Но он прекрасный импровизатор, поэтому я не очень-то волновалась.

— Мое уважение к моему маленькому шефу Рону растет день ото дня.

Они остановились перед каменным фермерским домом. Слабые лужицы золотистого света проливались сквозь окна гостиной на крыльцо. Виноградная лоза «Трубка датчанина», засохшая и пожухлая, свисала со шпалер в конце веранды" но все еще великолепно смотрелась в этот холодный декабрьский вечер. Фэб подождала, когда Дэн обойдет вокруг машины и откроет ей дверцу, и, когда он это сделал, с трудом выбросила наружу ноги, так как платье у нее было очень узкое.

  114