49 
– Вот как? – удовлетворенно улыбнулась Снэфрид. – Расскажи об этом, Бьерн.
Эмма видела, как Ролло нахмурился и что-то негромко сказал жене. Но та отрицательно покачала головой.
– Нет, пусть расскажет сейчас. Пусть все узнают, как ничтожен норвежский конунг и какие сказки он сочиняет, чтобы оградить свою жалкую честь.
Бьерн какое-то время медлил, когда же начал, заговорил торопливо, без обычных цветистых фигур речи.
– Во всех фьордах знали, как ты дорога Прекрасноволосому конунгу. В этом скальды не солгали. Даже о твоих меньших братьях, коих Харальд усыновил, поговаривали, что они суть твои дети от него.
Улыбка Снэфрид окаменела, но она продолжала кивать.
– А потом разнеслась весть, что ты скоропостижно умерла. Много лун Харальд провел взаперти, по-видимому, опасаясь злословия и насмешек. Однако стало принято говорить, что так он скорбел над твоим телом. Как ни странно, злые языки, распространявшие слухи, что ты исчезла вместе с Рольвом, покинувшим королевство, вскоре умолкли, ибо верные люди конунга следили, чтобы никто не опорочил его имя. А так как он долго не мог подыскать себе другую женщину по нраву, то и вышло, что Харальд просидел над умершей супругой почти три года.
Ролло и Снэфрид переглянулись, и Ролло захохотал. Смеялись и другие викинги, лишь Снэфрид не изменила обычной полуулыбке, однако и ее глаза торжествующе сверкнули.
Бьерн продолжал:
– Однако это и подало повод к тому, что тебя объявили ведьмой, ночной девой и подругой Хель. Твое тело никому не показывали, но шептались, что ты лежишь словно живая, и ни цвет ланит, ни краса лица не поблекли. Позднее хевдинг Торлейв Умный якобы уговорил Харальда приподнять тебя, чтобы сменить одежды и взбить пуховик. И когда это сделали, понесло зловонием, все тело твое посинело, и посыпались из него змеи, ящерицы, жабы и всякая прочая нечисть. Так, говорят, ушла из тебя твоя колдовская душа. Харальд будто бы пришел в ужас и велел сжечь твои останки вместе с ложем, на котором ты покоилась.
Не успел Бьерн умолкнуть, как Снэфрид залилась резким дребезжащим смехом. Эмма невольно вздрогнула. Хохот финки резал слух, даже Атли очнулся и недоуменно взглянул на Белую Ведьму. Ролло нахмурился:
– Успокойся, жена. Довольно, говорю тебе!
Но Снэфрид не могла совладать с собой, как ни пыталась. Эмма с трудом удерживалась, чтобы не зажать уши. Наконец, когда Ролло обратился к Бьерну, прося поведать, как эта сказка отразилась на усыновленных конунгом братьях Снэфрид, она кое-как успокоилась и сидела, закусив край плаща, чтобы вновь не разразиться смехом.
– Поначалу Харальд решил отказаться от всех троих – Гудреда Блеска, Хальвдана Высоконогого и Сигурда. Но время шло, и его боевой соратник Тьодольв из Хвинрира уговорил конунга не нарушать данное ранее слово. Поэтому они выросли как сыновья конунга.
– Благородный поступок совершил Харальд, – задумчиво поглаживая переносицу, заметил Ролло. – Особенно если знать, как все было на деле.
– Но эти юноши, став воинами, поклялись отомстить тебе, Рольв, – заметил Бьерн.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Они расправились с тем, кого все в Норвегии считают твоим настоящим отцом. Явились в Мер и сожгли его в усадьбе, а вместе с ним и еще шесть десятков человек.
Ролло нахмурился.
– Мы никогда не были близкими с Регнвальдом, но он признавал меня сыном и был отцом, пусть и плохим, для Атли. Ты слышишь ли, брат? Мы должны поднять чашу в память о нем!
Эмма увидела, как Атли принял из рук кравчего огромный рог из тех, которые нельзя отставить, не осушив до дна.
«Он и без того пьян, – подумала Эмма. – Не следовало бы ему продолжать».
И в самом деле, Атли, опорожнив рог, выронил его из ослабевших рук и тут же задремал, откинув голову на спинку кресла. Дышал он тяжело, со свистом.
– Нам следует увести его, Херлауг!
Но юноше не терпелось дослушать рассказ Бьерна. И Эмма тоже узнала, как один из побочных сыновей Регнвальда, Эйнар, отомстил за смерть отца, убив в сече Хальвдана Высоконогого, тогда как двое других братьев Снэфрид поспешили под защиту короля. Ролло был удивлен, когда узнал, что Эйнар считает, что Ролло обязан отомстить за смерть ярла из Мера.
– В Норвегии уже известно, что ты стал вершиной войска[25] в землях франков, и все ждут, что ты приведешь свои ладьи, чтобы расплатиться за Регнвальда. Но прошло еще время, Эйнар откупился золотом от Харальда за убийство Хальвдана, и тебя стали упоминать в связи с этой историей все реже.
49 
