140 
«О-у, люди! Вы только посмотрите на маленькую сердитую леди! Ставлю бутылку шампанского, что к утру она придет в себя и кинется со всех ног обратно!»
Она молча пробиралась вперед, спотыкаясь и наступая на подол своего длинного льняного платья, когда громкоговорители за ее спиной заревели гневно и враждебно:
— Беги, беги, Грейси! Убирайся отсюда, дрянь! Я, видно, сошел с ума, когда ни с того ни с сего собрался осчастливить такое ничтожество, как ты. Катись отсюда на все четыре стороны! Убирайся к черту из моей жизни, чтобы я никогда больше тебя не видел!
Она зарыдала и ускорила шаг, не разбирая дороги, не понимая, куда идет, сознавая только, что ей нужно уйти как можно дальше от этого места.
Чья-то рука легла на ее плечо, и перед ней возник Рэй Бевинс, киноактер студии «Уиндмилл».
— Пойдем-ка со мной, Грейси. Я отвезу тебя.
Динамики продолжали швырять ей вслед что-то ужасное, но она уже не слышала их.
Глава 24
Бобби Том мучился от изнуряющего похмелья. В эту ночь он разгромил большую часть интерьера «Вэгон Вил», выбил стекла в новехоньком «понтиаке» и сломал руку Лену Брауну. Бобби Том дрался отчаянно, и утихомирить его смог только Бадди Бейнз, сбив с ног и отобрав ключи от пикапа, чтобы именитый дружок не натворил еще худших бед. Жители Теларозы не могли и представить себе, что придет час, когда им будет так стыдно за своего любимого сына, и в эту ночь все они дружно качали головами.
Проснувшись, Бобби Том обнаружил себя в камере полицейского участка. Он пытался повернуться и охнул от боли. Его черепная коробка превратилась в наковальню, по которой какой-то великан стучал молотком. Он попробовал открыть глаза и понял, что один из них безнадежно заплыл. В животе пылал адский огонь и бурлило так, что не хотелось жить.
Он, морщась, спустил ноги с узкой тюремной койки и медленно перевел свою персону в сидячее положение. Даже после самых тяжелых и грубых игр ему не доводилось чувствовать себя так плохо. Он обхватил голову руками и погрузился в бездну отчаяния. Есть в мире счастливые люди, которые не помнят, что они вытворяют по пьянке, но Бобби Том не принадлежал к их числу. Его сучья память была стопроцентной.
Боже, что он вчера говорил?!! Зачем вообще ему понадобилось тащить к микрофону Грейси? Он застонал, припомнив, что было потом. Она убегала от него, пробираясь через толпу, а он забрасывал ее грязью, и каждое бранное слово, словно удар хлыста, обжигало содрогающиеся плечи, а где-то в верхушках темных деревьев продолжал вибрировать ее шепот: «Я не могу выйти за тебя замуж, Бобби Том. Я полагаю, что достойна лучшей участи».
И это действительно так. Боже, прости и помоги верующему в Тебя, но это жестокая правда. Она достойна любви настоящего мужчины и правильно делает, что отвергает торопливые ласки задержавшегося в развитии переростка. Она достойна долгой и счастливой жизни с человеком, который будет думать больше о ней, чем о собственной засранной заднице. Впервые в жизни Бобби Том подумал о себе в таких выражениях и ощутил неожиданное облегчение.
Потом пришла паника. Что, если она уже покинула город? С нее станется. Грейси сделана не из того теста, чтобы менять однажды принятые решения, а в Теларозе ее больше ничего не держит.
Он вновь глухо застонал.
Она говорила, что любит его, а каждое ее слово отлито из чистого золота, и, значит, ей не удастся в один миг вырвать из своего сердца чувство к нему. Это соображение вселило в него надежду. Однако он сам умудрился поставить ее в такое положение, откуда обратного хода нет. И Грейси во всеуслышание заявила об этом.
Плоть Бобби Тома изнывала от жажды, а душу его бомбила целая эскадрилья невнятных и воспаленных эмоций. Легкие победы над доступными женщинами размагнитили в его существе какие-то важные центры, ведающие этикой человеческих отношений, и, встретив достойного противника в лице Грейси, он проиграл все, что мог. Потерпев поражение на своем поле, Бобби Том вряд ли мог рассчитывать на успех вне его. Похоже, Грейси была для него потеряна навсегда.
— Н-да… Кажется, милый мальчик влип в неприятности вчера ночью?
Бобби Том медленно поднял гудящую голову и сквозь прутья решетки разглядел Джимми Тэкери, самодовольно поигрывающего увесистой связкой ключей.
— Я не собираюсь обмениваться с тобой любезностями прямо сейчас, Джимбо, — пробормотал он. — Что я должен сделать, чтобы выйти отсюда?
140 
