204 
Она нахмурилась, увидев, как его золотое перо побежало по бумаге. Наверняка один из его желтых адвокатских блокнотов лежит у него на прикроватном столике, чтобы оставлять заметки о том, как вели себя женщины, с которыми он только что был близок.
Но на эту тему думать не хотелось, и Сюзанна начала размышлять о том, как он заводит ее при встречах. Сидя за столом в конференц-зале, читая данные со своей десятимиллионной распечатки и толкуя о поставках, квотах и прогнозах сбыта, он вдруг, прямо в середине предложения, сдернет эти свои дурацкие очки в роговой оправе и уставится на нее. Будет просто смотреть и смотреть. Этакий взгляд жеребца-производителя, словно она какая-то шлюха. Боже, как это раздражает! Раздражает настолько, что она теряет представление о том, где находится, и начинает путаться, и тогда уже все начинают смотреть на нее.
— Сюзанна?
Она моргнула. На нее смотрел Джек Вогэн, вице-президент отдела исследований и разработок. Все смотрели на нее! Опять это с ней случилось. Митч, улыбнувшись, откинулся назад на стуле, составив пальцы этаким дурацким шалашиком.
— Сюзанна? — повторил Вогэн. — У вас есть вопросы по поводу этих графиков?
— Нет-нет. Все понятно.
Она не имеет ни малейшего представления об этих графиках и догадывается, что все сидящие за столом знают об этом. Казалось, в голове у нее тикают гигантские часы, отбивая последнюю неделю, оставшуюся до решения о разводе. Почему Митч такой настырный? Почему ему непременно нужно злить ее подобным образом? Она плохо спала прошлой ночью. Все это ожидание окончательно измотает ей нервы.
В громкоговорителе послышался щелчок.
— Внимание, незамужние дамы! Бесплатные гинекологические осмотры будут теперь проводиться в здании С. Спросить Ральфа.
Сюзанна подскочила на стуле:
— Ну хватит. Доберусь я до чьей-то задницы!
У Митча на лице появилось страдальческое выражение.
Джек Вогэн захлопнул папку.
— Полагаю, собрание можно считать закрытым, — невозмутимо сказал он.
Сюзанна ринулась к двери. Но прежде чем она успела скрыться, Митч перехватил ее с помощью очередного трюка. Он попросту встал перед ней, загородив путь. Это было не что иное, как игривое проявление мужской силы, — совершенно ребячий способ напомнить ей, что он больше и сильнее. Приемчик настоящего грубияна.
— Ну чего тебе еще нужно? — проворчала она, стараясь не замечать трепет в животе и восхитительный аромат его накрахмаленной рубашки.
Нагнувшись, он зашептал ей на ухо:
— Осталась всего неделя, Спичка. А потом я получу то, что мне причитается.
Она тяжело сглотнула. Да он просто наезжает на нее. Определенно наезжает!
Вопрос о разводе решился утром в совершенно заурядную будничную среду. Потом Сюзанна отсидела на заседании со своими специалистами по маркетингу с Восточного побережья, встретилась с группой менеджеров, руководивших заводом компании «Сисвэл» в Сингапуре. Потом ей позвонила Пейджи и спросила, можно ли заскочить в обед, и Сюзанна, пойдя ей навстречу, перенесла начало конференции.
Она закончила черновик памятной записки и глянула на часы. Скоро придет Пейджи. Сюзанна не видела Митча целый день. Вот и прекрасно. Он за этот последний месяц провел ее через все муки ада, и она планировала заставить его за это пострадать. Если он полагает, что может запросто заскакивать к ней в постель только потому, что она официально станет свободной, то ей придется очень скоро вывести его из заблуждения. Она может быть свободной, но становиться доступной не намерена. В дверях показалась голова Пейджи.
— Привет!
Увидеть сестру было так приятно, что напряжение Сюзанны частично спало. С тех пор как Пейджи вышла замуж, даже кожа у нее, казалось, засветилась довольством. И когда бы Сюзанна ни встретила Янка, с его лица не сходила дурацкая улыбка.
Молодожены разместились в Фалькон-Хилле. Мысль, что Янк Янковский станет хозяином и повелителем дома Джоэла Фальконера, насмешила ее больше всего.
«Возможно, он бы тебе по-настоящему понравился, — подумала она. — Разумеется, если бы ты справился с первоначальным шоком. Он здесь лучший, и он сделал Пейджи такой счастливой».
Сюзанна оглядела бледно-малиновый костюм сестры, нитку жемчугов на шее, шиньон и серые лакированные лодочки из кожи ящерицы.
— Бог ты мой! Я потрясена. Ты разоделась так ради меня?
— Нет, ради Поля. Он злится, когда члены совета приходят на заседания в синих джинсах.
204 
