48 
— Куда тебе! — продолжала всхлипывать Галя.
— Мне?! — возмутился я.
Мы стояли с ней в маленькой подсобке, набитой постельным бельём и пакетиками с одноразовым шампунем.
— Забыл, как он тебя и прошлый раз отделал? — напомнила Галя.
— Это кто тебе сказал?! — моему возмущению не было предела. — Это я его отделал! Он надолго запомнит!
— Ты, как же! — зло сказала Галя. — Скажи спасибо, что он тебя не покалечил!
В какой-то момент я пожалел, что Галя не глухонемая.
— Зачем он тебе? — задал я риторический вопрос. — Это же просто животное!
Она снова всхлипнула.
— Люблю его! — расплакалась она. — Он без меня пропадёт…
— Ну и пусть пропадёт! Ты молодая, красивая, у тебя вся жизнь впереди! — уговаривал я.
Она кивала и плакала
— Брось ты его! — просил я.
— Уходи! — Она начала хватать с полок простыни и складывать их мне в руки. — Уходи! И не приходи больше! Я же просила тебя!
Я выкинул простыни в коридоре. И вышел на улицу. Коля оказался дома.
Я сбил его с ног двумя короткими ударами в лицо и одним — в почки.
Я не видел его лица, его тела — передо мной была тренировочная груша.
Матерясь, он поднялся на ноги. Я подождал.
Я бил его без злости и ненависти; я просто методично наносил удары, один за другим.
В какой-то момент я пожалел, что со мной нет администратора: я привык тренироваться с ней.
Он ругался, хрипел и размазывал кровь по лицу.
— Зубы, сука! — сказал он, когда они посыпались изо рта.
Я взял его голову за волосы и пару раз ударил о табурет.
Он уже не пытался подняться.
Я хотел ему тоже сломать левую руку, но решил, что Гале это будет неудобно — ей и так долго придётся за ним ухаживать.
Я решил было затушить об него бычок — у меня была с собой сигара, но не стал, получилось бы слишком, как в кино.
Я сел верхом на табурет, о который бил Колю головой, и стал похож на кентавра.
Он корчился на полу, бросая на меня ненавидящие взгляды.
— Ещё хочешь? — поинтересовался я. Он медленно качнул головой и сплюнул.
— Будешь ещё Галю обижать? — спросил я.
Он снова сплюнул кровью.
— Забирай её себе, — прохрипел он.
— Не могу! — Я развёл руками. — Она тебя любит.
— Ну так и оставь её мне… А то ты… со своими подарочками… — Он смотрел на меня заплывшими глазами.
— Какими подарочками? — устало спросил я. — Ты бредишь? Тебе причину надо найти, почему ты девку бьёшь?
— А бриллианты эти? Я, что ль, ей подарил? — Он снова смотрел на меня с ненавистью.
— Какие бриллианты? — переспросил я. Хотя уже понял, какие.
— Корону эту! — крикнул Коля. — И бусы! И что там ещё?
Он попытался подняться, но движения давались ему с трудом.
Он сел на полу, прислонясь к стене. И вытирая рукавом лицо от крови.
— Украла она, — тихо сказал я.
Коля внимательно посмотрел мне в глаза.
— Значит, не врёт?!
— Не врёт, — кивнул я.
— Вот… — Он снова выругался. Бриллианты Млея нашлись.
Я сначала обрадовался и подумал, как счастлив будет Млей, снова нацепив себе на голову эту диадему.
Но нет. Я не собирался ему их возвращать!
— Это мой свадебный подарок, — сказал я. — Вам.
Я и не думал, что Коля бросится благодарить.
— Вот ещё что: ручка есть? И листочек? — спросил я.
— Завещание хочешь написать? — Он говорил медленно, распухший язык во рту еле шевелился.
— Расписку сейчас напишешь. Что обязуешься больше Галю не обижать, — объяснил я.
— Да пошёл ты! — усмехнулся Коля.
Я перевёл стоимость своего свадебного подарка в доллары. А потом, для пущей убедительности, — в евро.
Коля написал всё, что я ему продиктовал. И кинул расписку мне в ноги.
— Ты учти, — предупредил я, — бриллиантики палёные. И если слово не сдержишь, я дам знать кому надо. И тогда, за хищение в особо крупных, от 7 до 15 лет. Усёк?
Он кивнул.
Во дворе его дома я выкинул расписку в урну и прикурил сигару. Морозный воздух хрустел у меня на губах, а дым от сигары мгновенно замерзал, превращаясь в замысловатые снежинки.
У тёти Зои были гости. Ха не было дома.
Наверное, катается где-нибудь с Млеем на его новой машине.
В комнату постучал и сразу вошёл пьяненький мужичок в рваных штанах. Его лицо было похоже на свадебный торт после дождя.
48 
