II. Про мочёные яблоки

Люди зачем-то делают вино.

Нет, вернее, понятно, зачем они его делают. Люди все делают для того, чтобы потом продать.

Поэтому зачем они его делают – понятно.

А вот зачем они его пьют – нет. Не понятно. Раз его можно продать.

Бо сказал, чтобы купить другое. Лучше.

Моя хозяйка все делает сама. Варенье варит, помидоры закатывает. Правда, продать ничего не удаётся. Все съедает сама и её друзья. И её домработница.

Домработница очень любит вишнёвое варенье. Хозяйка об этом не знает. Но, наверное, догадывается. Потому что каждый раз говорит одно и то же:

– В следующем году надо будет наварить вишнёвого варенья побольше.

Теперь она решила сделать вино.

Из яблок.

Мочёные яблоки лежали в огромных корытах и занимали половину участка.

Они лежали в воде, и вода почему-то пузырилась. Как лимонад.

Может, моя хозяйка что-то перепутала?

Пришёл Бо.

– Бо, пробовал ли ты когда-нибудь вино? – спросила я, слегка похрюкивая.

Бо, как всегда, посмотрел на меня недоверчиво и восхищённо. Ужас, мне сегодня забыли надеть мой ошейник со Swarovsky. Без украшений я, наверное, похожа на дикарку со свинофермы. Надо держаться. Надо представить себе, что на мне есть ошейник. Два.

– Да, да, Бо. Ты не ослышался.

– Я не пью, – сказал Бо гордо и потянулся на передних лапах. – Пьют только люди.

Мне никогда не нравится, если кто-то начинает попрекать меня моим «свинским» происхождением. Я, конечно, не борец за свободу и независимость, но и к угнетаемым меньшинствам себя не причисляю.

Яблоко на вкус оказалось кисловато. Второе тоже. И третье. Но вкусно.

Бо грелся на солнышке и вздыхал.

– Хватит жрать, – сказал он, когда корыта оказались пусты.

– А у тебя ничего нет? – поинтересовалась я.

– У меня ничего, – зевнул он.

Я начала икать.

Бо сказал, что он первый раз видит свинью, которая икает.

Я сказала, что он вообще в своей жизни свиней не видел.

Он сказал: да. До того, как познакомился со мной.

Мы пошли к Бо.

Я иногда падала на бок и дрыгала копытцами.

Бо сказал, я веду себя так же по-свински, как иногда гости его хозяина.

Мне необходимо было принять ванну.

Мы зашли в дом.

Бо был против. Но меня не бросил.

Я встала в поддон душевой кабины. В такой кабине меня купала моя хозяйка.

Бо раньше не бывал в ванных комнатах. Бедняга. Он думал, что я стою в поилке.

– Мини, ты так напилась, что залезла с ногами в поилку, – говорил Бо.

– Я просто принимаю ванну, – объясняла я.

Мне было весело.

Мои короткие лапы разъезжались в стороны, и я с весёлым хрюканьем падала пятачком на плитку.

Это было восхитительно.

И я была очень красивой. И важной.

Почему бы мне действительно не стать борцом за свободу и независимость? Отличная идея!

– Бо, ты как-то с презрением на меня смотришь. А между прочим, я – борец за свободу и независимость!

Пусть собаки не пьют. Пусть пьют только люди и свиньи? Нет. Пусть пьют только свиньи! Вот моя избирательная программа!

– Не засни, – попросил Бо, – скоро хозяин придёт.

Я, как всегда, заснула. Бо подло сбежал.

Хозяин совсем не ожидал увидеть меня в своей душевой. Он зашёл в белом банном халате и от неожиданности закричал.

Я проснулась, вскочила на ноги и бросилась бежать.

По дороге случайно сбила хозяина. Он упал прямо в наполненную водой ванну. До меня долетели брызги. И его вопли.

Наверное, его вопли долетели и до моей хозяйки.

Потому что она снова обозвала меня «маленькой дурой». Ласково. И взяла на руки.

Конечно, я ведь её свинья.

III. Про Бо

Я решила стать гламурной.

Действительно, почему бы нет?

Казалось бы, у меня с рождения все для этого имеется: пятачок, розовый цвет, сексуальный хвостик и ошейник Swarovsky. И живу я на Рублёвке.

Я очень гламурная.

Чтобы было не так жарко, я залезла в тазик с опилками. Мне их хозяйка специально в зоомагазине покупает.

Приятно валяться в опилках и чувствовать себя гламурной.

Немного смущало окружение.

Курицы были обычными наседками, несли яйца и гадили где попало.

  14